Рассматривая
петербургский фольклор как живительный родник, питавший творчество
Пушкина, нельзя забывать, что и сам поэт, являясь мощным генератором
творческой энергии, становился для читающей и слушающей публики
источником этого фольклора.
Кроме
театра, а может быть, и гораздо больше театра, Пушкиным безраздельно
владела и другая страсть. Она была всепоглощающей и не покидала поэта,
куда бы ни заносила его переменчивая судьба: будь то Петербург или
Москва, Бессарабия или Кавказ, Михайловское или Полотняные заводы, —
Пушкин играл в карты.
Огромную
роль в жизни Пушкина сыграла петербургская театральная среда, в нее
молодой поэт буквально погрузился по выходе из Лицея. Эта тема в
контексте настоящей главы представляется нам особенно важной еще и
потому, что в последние годы жизни интерес Пушкина к театру несколько
угас.
Говоря
языком популярной литературы, вырвавшись из Лицея, Пушкин буквально
бросился в круговорот светской жизни блестящей столицы. Он был молод,
горяч и жаждал общения. Ему едва исполнилось 18 лет.
Важнейшим
событием, произошедшем во время отсутствия Пушкина в Петербурге и о
котором упоминается в приведенной эпиграмме, стало восстание на
Сенатской площади в декабре 1825 года.
Нельзя
сказать, что поведение Пушкина в истории с роковой дуэлью было
непредсказуемым. Бретерство, как состояние постоянной готовности к дуэли
по любому поводу, который мог быть понятым как оскорбление или обида, в
XIX веке было явлением обычным.
Короткий
экскурс в историю Полотняных заводов мы сделали в предыдущей главе
исключительно для того, чтобы понять, в каком экономическом положении
оказалась впоследствии многочисленная семья поэта, не имевшая
практически никакой финансовой поддержки со стороны родителей как самого
Пушкина, так и Натальи Николаевны.
Надежда
Осиповна была дочерью сына Абрама Петровича — Осипа Абрамовича. В
молодости она слыла необыкновенной красавицей, была украшением салонов,
где ей постоянно ласково и любовно намекали на африканское
происхождение, в глаза и за глаза называя «Прекрасной креолкой», или
«Прекрасной африканкой».
События
14 декабря 1825 года оставили значительный след в петербургском
фольклоре. Это неудивительно. Столь массовых выступлений Россия не
знала. Достаточно сказать, что в составленный по распоряжению Николая I
так называемый «Алфавит декабристов» внесли 589 человек.
Отец
Александра Сергеевича Пушкина принадлежал к одной из древнейших
дворянских фамилий России. Пушкин гордился, как об этом он сам не раз
говорил, своим «шестисотлетним дворянством».
В
25 километрах от Петербурга в живописной местности, издавна известной
среди местных жителей как Saris hoff, что в переводе означает
«возвышенное место», раскинулся один из самых знаменитых петербургских
пригородов — город Пушкин. За свою почти трехсотлетнюю историю город
сменил несколько названий.
Тревожные
предзнаменования, начавшиеся давно, продолжились во время венчания. Их
было много. Нечаянно задев за аналой, Пушкин уронил крест. Затем, когда
они с Натальей Николаевной менялись кольцами, одно из них упало на пол.
Потом у Пушкина погасла свечка.
Закоренелая
большевистская привычка превращать любую дату в инструмент
идеологической борьбы привела к тому, что даже даты смерти знаменитых
людей в Советском Союзе превращались во всенародные праздники со всеми
вытекающими отсюда последствиями — торжественными заседаниями.
Название
последней главы нашей книги мы позаимствовали у Юрия Михайловича
Лотмана. Кажется, он был первым, кто таким простым и убедительным
образом сформулировал все, что произошло, происходит и будет происходить
вокруг имени Пушкина после 27 января 1837 года.
Своеобразным
памятником Пушкину следует считать любопытную икону, ныне хранящуюся в
петербургском Музее истории религий. В свое время она находилась в
церкви Космы и Дамиана в Нижнем Новгороде. Икона написана по заказу
семьи В. И. Даля после его смерти, будто бы по его завещанию.
Полное
имя барона Геккерна — Якоб Теодор Борхардт Анна ван Геккерн да
Беверваард. В 1826 году он назначается голландским посланником при
императорском дворе в Петербурге.
Как
мы уже не раз говорили, процесс мифологизации имени Пушкина не
прервался с гибелью поэта. Более того, многие легенды родились после
смерти Пушкина. Однако со временем пушкинский фольклор приобрел заметно
иные свойства.
Однако
лермонтовское стихотворение «Смерть Поэта», условно принятое нами за
первый памятник Пушкину, на самом деле было действительно первым, но
только посмертным. В фольклорной летописи поэта был памятник,
установленный ему еще при жизни.
В
запутаннейшем клубке пушкинской биографии есть одна тонкая, но не
рвущаяся ниточка, которая, кажется, тянется с первого послелицейского
года. Тогда Пушкин тайно посетил модную в то время гадалку, немку
Шарлотту Кирхгоф, модистку, промышлявшую между делом ворожбой и
гаданием.
В
первый день осени 1836 года Пушкин вселился в свою последнюю квартиру в
доме на Мойке, 12. В следующем году, 29 января по старому стилю, в 2
часа 45 минут здесь он скончался. С тех пор этот дом стали называть
«Домом Пушкина».
В часы досуга лицеисты много времени отдавали
чтению. «Летом досуг проводим в прогулке, зимою в чтении книг», —
рассказывал в письме из Лицея воспитанник Илличевский. Пушкин с раннего
детства любил читать. Он был самым начитанным из всех лицеистов.
В те дни, когда «юные пловцы» пустились в большое
плавание, произошло событие, надолго нарушившее размеренное течение
лицейской жизни. В конце марта 1814 года, сорока восьми лет от роду, от
«нервной горячки» неожиданно скончался Василий Федорович Малиновский.
Всю дорогу от Петербурга до Царского Села
архитектор Василий Стасов был погружен в свои мысли. Изредка бросал он
рассеянный взгляд на покрытую снегом однообразную болотистую равнину, по
которой пролегали двадцать пять верст дороги, соединяющей столицу и
Царское Село, и вновь думал о своем.
Первым в большое плавание отважился пуститься Миша
Яковлев. Он переписал свои басни в особую тетрадь и послал ее в журнал
«Вестник Европы». При этом просил издателя скрыть от публики имя
сочинителя.
«Литературных собраний» лицеистам было мало. Они
придумали занятие еще более интересное. Лицей охватила эпидемия: все
начали печататься, издавать журналы.
Между тем из далекого Парижа пришла в Петербург и в
Царское Село весть, которая радостно взволновала и приободрила
приунывший было Лицей. Союзные войска взяли столицу Франции.
Лицейская больница во втором этаже была невелика.
Заведовал ею доктор Франц Осипович Пешель. В 1811 году, когда открылся
Лицей, было ему двадцать девять лет. Незадолго до этого его вывез из
Моравии на русскую службу министр внутренних дел князь Куракин.
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
