Стихотворение "Лесное озеро" — подлинный шедевр, жемчужина лирики Н. Заболоцкого.
Написано стихотворение в 1938 году. Экспозиция стихотворения дает нам
возможность увидеть мир природы, в которой царствует закон взаимного
уничтожения, войны всех со всеми.
Сквозь битвы деревьев и волчьи сраженья,
Где пьют насекомые сок из растенья,
Где буйствуют стебли и стонут цветы,
Где хищная тварями правит природа,
Пробрался к тебе я и замер у входа,
Раздвинув руками сухие кусты.
Этот лик природы, явленный человеку, представляет собой вариацию тех
представлений, которые были характерны для раннего творчества
Заболоцкого. Вспомним хотя бы строки из поэмы "Лодейников":
Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ глядели из травы.
Интересно, что в анализируемом нами отрывке "буйство стеблей", и "стон
цветов", и "битвы деревьев", и "волчьи сраженья" как бы заслоняют
кажущуюся вполне невинной строчку о том, как "пьют насекомые сок из
растенья". Но эта строка "невинна" только на первый взгляд. Образы еды и
питья у раннего Заболоцкого всегда однозначно связаны со смертью, и
цитата из поэмы "Лодейников" показывает нам, что взаимная цепь пожирания
отравляет видимую красоту и гармонию природы, в которой зло и добро
неотделимы друг от друга.
Но вот оказывается, что в этой самой косной и страшной природе
выделяется некий особый участок, живущий по законам, отличным от законов
"хищной природы". Это — лесное озеро. Интересно проследить все
метаморфозы этого образа, которые мы встречаем в стихотворении. Итак, в
самом его начале озеро — "хрустальная чаша во мраке лесном". Далее образ
озера трансформируется, и перед нами — целомудренная невеста "в венце
из кувшинок, в уборе осок, в сухом ожерелье растительных дудок".
Интересно, что рядом с озером изменяются и сами законы жизни "хищной
природы":
Но странно, как тихо и важно кругом!
Откуда в трущобах такое величье?
Зачем не беснуется полчище птичье,
Но спит, убаюкано сладостным сном?
(I, 198)
Дальнейшая трансформация образа лесного озера идет по двум смысловым
направлениям. Во-первых, "хрустальная чаша" превращается в купель, по
краям которой, как свечи, стоят сосны, "смыкаясь рядами от края до
края". Во-вторых, перед читателем последовательно разворачивается
сравнение озера с оком больного человека:
Так око больного в тоске беспредельной
При первом сиянье вечерней звезды,
Уже не сочувствуя телу больному,
Горит, устремленное к небу ночному.
(I, 199)
Если вдуматься в это сравнение, то первое, на что мы обращаем внимание, —
это скрытое отождествление больного тела человека с "больным телом"
природы, и только око, несущее в себе духовное начало, предчувствует
иную жизнь, жизнь, соединенную не с землей, а с небом. Это око и есть
озеро. Следовательно, закон жизни "лесного озера" иной, чем закон жизни
окружающей его "больной" природы, и этот закон — духовен по своей
природе, которая жаждет исцеления. Последняя строфа стихотворения ("И
толпы животных и диких зверей, // Просунув сквозь елки рогатые лица, // К
источнику правды, к купели своей // Склонялись воды животворной
напиться") дает нам надежду на то, что зло, лежащее в глубине природы,
может быть преодолено и исцелено. Потрясающая по своей силе и
метафорической дерзости строка о животных, которые, "просунув сквозь
елки рогатые лица", склоняются к животворной воде, тоже показывает нам,
что между озером и остальной природой — некая метафизическая преграда,
которую нужно преодолеть. Эта преграда существует потому, что два
пространства — пространство природы, коснеющей во зле, и пространство
озера, соединяющего в себе Истину, Добро и Красоту, так отличаются друг
от друга, что их разделяет частокол елок. Сквозь него нужно прорваться,
преодолеть эту преграду.
Интересно, что в стихотворении "Бетховен" мы встречаемся с похожей смысловой формулой. Прорыв к "мировому пространству" так описан Заболоцким:
Дубравой труб и озером мелодий
Ты превозмог нестройный ураган,
И крикнул ты в лицо самой природе,
Свой львиный лик просунув сквозь орган.
(I, 198)
Характерна для этого стихотворения и лексика света, которая пронизывает
все пространство этого текста. "Хрустальная чаша" только "блеснула" в
начале этого стихотворения, а потом озеро "в тихом вечернем огне" "лежит
в глубине, неподвижно сияя", "бездонная чаша прозрачной воды // сияла и
мыслила мыслью отдельной".
Этот без преувеличения неукротимый поток света льется на читателя из
самых разных стихов позднего Заболоцкого. В стихотворении "Соловей"
природа уподобляется "сияющему Храму", "сияющий дождь на счастливые
рвется цветы" в стихотворении "Гроза", "блистает лунным серебром //
замерзший мир деревьев и растений" в стихотворении "Еще заря не встала
над селом", "колеблется розовый, немигающий утренний свет" в
стихотворении "В этой роще березовой". Эти примеры можно продолжать и
продолжать. Произошло возвращение Заболоцкого к традиционной метафизике
света, который преображает, просветляет, оживляет материю. Поэтическая
мысль Заболоцкого в стихотворении "Лесное озеро" близка богословскому
пониманию Крещения. Крещение — новое рождение человека, рождение
духовное. Природа, которая припадет к озеру, как к купели, тоже должна
родиться заново.
|
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
