Стихотворение «Есть в осени первоначальной...» Ф.И. Тют­чева — одна из самых прекрасных, поэтичных, мелодичных и совершенных по степени художественного дарования элегий.

Элегия — жанр, в котором доминирует определенная фи­лософская направленность, мотив прощания, ухода, сохране­ния чистоты души. Ф.И. Тютчев использует образы природы для выражения сложного мира человеческой души. При этом в его художественном мире проявляется пристрастие именно к пограничным состояниям души и природы. Тютчевские эле­гии, мелодичные пейзажные зарисовки — один из способов преодолеть жизненное одиночество. Поэт неоднократно жало­вался на некие «припадки тоски», которые порождало, веро­ятнее всего, ощущение конечности бытия.

Известно, что Федор Иванович не считал себя профессио­нальным поэтом. Его лирические откровения — чаще всего импровизации, зарисовки, сделанные по мотивам живых впе­чатлений. Поэт порой сам ощущал их незавершенность, не­достатки и огрехи. Однако именно благодаря этим качествам они и становятся столь запоминающимися и реалистичными. Необработанный слиток золота порой ценнее и важнее юве­лирно отточенной подделки.

В стихотворении проявляется излюбленная черта поэтики Ф.И. Тютчева — подчеркивание вертикальных координат ху­дожественного пространства. В мировоззрении поэта этот прием связан с идеей перехода от земной жизни к бессмертию, от земли к небу.

Первая строфа в этой связи представляет собой неболь­шую экспозицию. С осенью всегда в поэзии связан мотив за­вершения определенного жизненного цикла природы: весной все расцветает, летом — благоухает, а осенью природа гото­вится к зимнему сну. Ф.И. Тютчев тонко выделяет в осени особый период — первоначальный. Именно в это время при­рода стоит как бы на грани расцвета своей красоты во всей полноте и неизбежности скорого увядания. Эпитет «хрусталь­ный» в полной мере характеризует хрупкость и кратковремен­ность этого периода. В последней строфе «И лучезарны вече­ра» Ф.И. Тютчев подчеркивает мотив света.

Во второй строфе поэт подчеркивает, что к осени заканчи­вается сбор урожая: «Где бодрый серп гулял и падал колос, Теперь уж пусто все». Интересен ход в построении второй строфы: от обобщенной картины сбора урожая к тончайшей художественной детали:

Лишь паутины тонкий волос

Бле­стит на праздной борозде.

Символично, что есть ощущение завершенности земледельческих работ, осознание важности их итогов, но при этом нет чувства беззаботной праздности. Простор и пустота вызывают у лирического героя лишь свет­лую печаль. Однако хрупкая красота мира природы заставляет его, забыв про все, стоять и любоваться:

И льется чистая и теплая лазурь

На отдыхающее поле.

Таким образом, природа у Ф.И. Тютчева выполняет функ­цию гармонизирующего начала. Только в общении с природой человек способен познать ощущение вечности.