отцом » Высоцкого.

      Владимир Семенович Высоцкий – поэт с гитарой на эстраде, или бард, как древнейшие кельты называли странствующих поэтов-певцов в средневековой Франции и Англии. В музыку нашей жизни 60-70-х годов он внес ноту высокой проникновенности, силы, жизнелюбия. Он пропел много печального о времени и о себе, и он же награждал нас – тех, кто с любовью собирал его записи, кто пел вместе с ним его песни, кто слышал их из случайно распахнутых окон, - награждал подлинной поэзией, страстью и мужеством, необходимыми для жизни. Он был поэтом легендарного темперамента, и он ушел – не растратив его, не исчерпав себя, не изменив своему дару.

Его строчки жили и продолжают долгую жизнь не вблизи нас всех, вместе взятых, а внутри каждого, кто хоть единожды попадал в их плен, живут подобно всему народному – пословицам и поговоркам, старинным песням и частушкам.

Происходящие ныне перемены подчеркнули необходимость в обществе творчески активных людей, с позитивным, жизнеутверждающим настроем, каким и был  Владимир Высоцкий, какими продолжают жить его песни, его откровения в кино:

                     Я не люблю фатального исхода,

                    От жизни никогда не устаю.

                    Я не люблю любое время года,

                    Когда веселых песен не пою.

Не все им сложенное – стихи и песни – веселое. Есть философские раздумья, лирические миниатюры, буравящая сатира. Немало песен – ассоциаций о войне. И чем дальше отмерит время возраст его произведений, тем больше нами, современниками, осознается их непреходящая ценность.

Песни Высоцкого, как могли, лечили больное общество. Как могли, препятствовали распространению эпидемии бездуховности :

                   Я не люблю уверенности сытой, -

                   Уж лучше пусть откажут тормоза.

                   Досадно мне, что слово «честь» забыто

                   И что в чести наветы за глаза.

Высоцкий сумел проложить свою колею, не изменив данному природой таланту, оставаясь всегда самим собой. И поныне, слушая Высоцкого, мы заряжаемся его оптимизмом, верой в собственные силы,  добротой.

Даря автограф, он часто писал два слова:  «Всего доброго».

           Владимир Высоцкий еще при жизни был признан народным поэтом-певцом, заслужил всенародную любовь и почитание. Главное – он сказал людям правду об их жизни, с чувством сострадания и сочувствия – об их боли, обидах, как бы перевоплощаясь в каждого. «Мир раскололся, и трещина прошла через сердце поэта,» - сказал Гейне; эти слова можно отнести и к Высоцкому. Он воспел свободу как величайшую ценность, и сам осуществил свою «тайную свободу» в песнях:

                                       Я согласен бегать в табуне –

                                       Но не под седлом и  без узды.

                   Мотив мужества – сквозной в его песнях. Мужество – честно, достойно, не отступая,  пройти предназначенный тебе судьбой  путь до конца. И если ты чувствуешь кратковременность своего пребывания на земле, то нужно жить на грани человеческих сил:

                                        Чуть помедленнее  кони , чуть помедленнее,

                                        Умоляю вас вскачь не лететь.

                                        Что за кони мне попались привередливые…

                                        Коль пожить не успел, так хотя бы допеть.

                                         Я коней напою, я куплет допою,

                                         Хоть мгновенье ещё постою на краю…

                    Пока он пел о себе, пророча свою судьбу, но так же пел об альпинистах, летчиках, моряках – людях мужественных профессий, вкладывая в понятие «мужество» не только волю «пройти четыре четверти пути по канату»      («Канатоходец»). По-доброму относясь к людям, Высоцкий мог весело шутить над недостатками людей, их убожеством мыслей и желаний («Разговор у телевизора»). Но смех этот рождал слезы и  глубокие раздумья о несовершенстве нашей жизни:

                                              Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу,

                                              Может, кто-то поставит свечу

                                              Мне за голый мой нерв, на котором кричу,

                                              И веселый манер, на котором шучу. 

                  Вот  таким он и остался в памяти тех, кто имел счастье его видеть и слышать –  свободным, веселым, трагическим, совестью нашего времени и на все времена.

              Еще одним российским бардом был Александр Башлачев. Имя Башлачева упомянуто даже в школьном учебнике. Продолжается выпуск дисков  с его новыми-старыми раритетными записями. Не обретя всенародной славы, Башлачев избежал нездорового ажиотажа вокруг своего имени, обвала воспоминаний и прочее.

                  Поклонников его песен не слишком много ( хотя далеко не мало ). Но среди них нет случайных людей: это те, кто знает их цену. А обостренное внимание к биографии сам Башлачев воспринимал скептически: «Только давайте попробуем обойтись без школьной анкеты: когда родились, когда намерены умирать…» О том же и пел:

                           Ведь совсем не важно,

                                                        от чего помрешь,

                           ведь куда важнее, для чего родился…

                           Не верьте концу. Но не ждите иного расклада.

                           А что там было в пути? Эти женщины, метры, рубли…

                          Неважно, когда семь кругов беспокойного ада

                          позволят идти,  наконец, не касаясь земли.

               Но для того, чтобы, « не касаясь земли » , осознать, для чего родился этот поэт, вероятно, должна быть обретена определенная  временная дистанция :

                         Но память рвется в бой

                         И крутится, как счетчик,

                         Снижаясь над тобой

                         И  превращаясь в нимб…

Как правило, есть риск, что нимб, накрученный годовыми кольцами, сделает  из поэта « икону в размере оклада».

                Для иных Башлачев - бард из того же реестра, что и Галич, и Высоцкий. Многие видят в нем все-таки поэта. Но, органично погружаясь в разные стили и жанры, он каждый раз выходил сухим из воды, давая неожиданное разрешение традиции. А. Житинский назвал его «явлением природы» или «явлением русского духа».

                Когда слушаешь его последние песни, кажется, что он уже переступил грань допустимого в обращении с русским языком и собственным духом.

                Эта табуированная зона, электрическое поле со смертельным для человека напряжением. Это шаг «на восьмой круг ада», в верхний регистр. Это взгляд на слово из четвертого измерения, оттуда его можно увидеть сразу со всех  сторон, да ещё и изнутри. Каламбурить автору позволяла, в частности, устная поэтическая форма, допускающая разные прочтения, разные смыслы.

               Эти песни достойны досконального филологического анализа. Только вот живой голос Башлачёва не даёт права заниматься подобного рода некрофилией. В интервью 1985 года Башлачёв говорил: «Скажу

  честно:  лично мне, как рядовому широкому слушателю, надоело ну просто печёнкой ощущать, как люди, присваивающие себе право на проповедь, мечутся в десятках вариантов сложнейшего вопроса: «как? », лишь бы убежать от вопроса « зачем? »

В песнях Александра Башлачева есть нечто стержневое: ток  времени, способность видеть не только его обертку, но и подводные течения :

                             Если ты не поймешь,

                             если ты даже не подпоёшь,

                              значит,  вместо гитары

                             ещё раз возьмешь погремушку.

               Может быть, поэтому сейчас, спустя много  лет после его смерти, когда в ходу «погремушки» и «вышивание гладью», Башлачева по-прежнему хочется слушать.

                Когда мы говорим  об авторской песне, то  не можем не вспомнить о группе «Кино» и об её лидере Викторе Цое. Даже среди звёзд отечественной рок-музыки группа «Кино» занимает сегодня особое положение. Возможно, песни других популярных исполнителей чаще звучат на концертных площадках  или с экранов телевизоров, возможно, другие записали больше альбомов и продали больше  пластинок, но если спросишь, чьи песни чаще других поёт молодежь в любой компании и в любой точке нашей страны, ответ наверняка будет однозначным: группы «Кино». Это не случайно. Песни «Кино» поражают обилием простых, но необычайно свежих мелодических находок, их аранжировки отличают тактичная сдержанность и лаконизм – редкость в наше время, когда без многочисленных «электронных игрушек» не обходится, наверное, ни одна запись рок- или поп-музыки. При этом вклад каждого участника группы в характерное и мгновенно узнаваемое звучание «Кино» важен и равноценно значим. В этом смысле «Кино» - почти классический образец  рок-группы  .

              В текстах Виктора Цоя – а именно он является руководителем и основным автором песен «Кино» - романтические образы и сюжеты переплетаются с сугубо реалистическими наблюдениями, зарисовками, отражающими ситуации из повседневной жизни и внутренний мир молодого человека нового поколения. Герой песен – ровесник Цоя, во многом  близок, но не тождественен ему, что позволяет автору до поры оставаться неразличимым под маской песенного «я», время от времени отступать в сторону, вглядываясь в своего героя, порой под совершенно новым неожиданным ракурсом и отмечая в нем какие-то неразличимые в сутолоке  будней черты и особенности. Острые публицистические открытые обращения соседствуют в песнях Виктора Цоя с добрым юмором, иногда с иронией, которая вообще во многом характерна для песен группы «Кино». А что думают по поводу успеха песен сами участники «Кино»?

  «Не знаю, - недоуменно пожимает плечами Виктор Цой и  слегка улыбается. – Просто у нас в группе у всех есть какое-то чутьё. Когда я прихожу и показываю новую песню, мы начинаем о ней думать: что должен играть бас, что гитара… Ну, и мы просто стараемся сделать так, чтобы нам всем это нравилось».

              Группа появилась в  1981 году как дуэт акустических  гитаристов, в марте следующего года произвела легкий фурор в окрестностях рок–клуба, выступив на сцене при  деятельной  поддержке музыкантов «Аквариума» и «Зоопарка», записала магнитофонный альбом, незатейливо названный «45» ( именно столько минут длилось звучание ), пару раз посетила с концертами Москву и – исчезла на целый год. 

         Следующее появление «Кино» состоялось в мае 1984 года  в программе  II Ленинградского рок–фестиваля. Это была в сущности, совершенно новая группа, опиравшаяся на песни быстро уходившего от наивной дворово-уличной романтики Цоя  и нетрадиционное музыкальное мышление его нового гитариста Юрия Каспаряна:  «Я только с  ним познакомился, как сразу понял, что этот человек, который является моим единомышленником».

     Появившийся в 1984 году студийный альбом «Начальник Камчатки» зафиксировал новый облик «Кино»: мощная ритмика, глубокое    «пространственное» звучание, в котором привлекают неожиданные контрапункты  медиативной, мягкой гитары и взрывное соло, метафоричные тексты, открывшие Цоя не только как бытописателя современных городских подростков, но и как настоящего поэта, сумевшего крупными штрихами набросать портрет отчужденного, погруженного в себя и мучительно ищущего место в жизни героя :

                        Ты хотел быть один, это быстро прошло:

                        Ты хотел быть один, но не смог быть один.

          Несмотря на как всегда достаточно личный характер большинства песен Цоя, альбом был воспринят многими как публицистическая работа, обращение музыкантов к своим сверстников повсюду. Не случайно песня «Мы ждем перемен», включенная режиссером С.Соловьевым в финал своего, наделавшего много шума фильма «Асса»., стала ассоциироваться с идеями и лозунгами перестройки. «Но так случилось: как только началась гласность, все кинулись говорить правду. И хотя в наших песнях  нет никаких сенсационных разоблачений, люди по привычке и здесь пытались найти  что-то этакое», - писал Виктор Цой. И все же…

              Я ждал это время, и вот оно пришло.

             Те, кто молчал, перестали молчать.

             Те,  кому нечего ждать, садятся в седло.

             Их не догнать. Уже не догнать.

           1989 год останется в истории  отечественного рока, наверное, и как год «Кино»: общественное и официальное признание, выразившееся в бурях на концерте и лавине всевозможных статей – вплоть до появления Цоя на обложке «Советского экрана», интенсивные гастроли по стране и визиты в Данию, где группа участвовала в благотворительных концертах,

 и Францию (на представительный ежегодный фестиваль в Бурже), наконец, выход нового альбома с поэтическим названием «Звезда по имени Солнце».

                      Есть чем платить, но я не хочу

                      Победы любой ценой,

                      Я никому не хочу ставить ногу на грудь

                      Я хотел бы остаться с тобой,

                      Просто остаться с тобой,

                      Но высокая в небе звезда зовет меня в путь.

    «И вот, что мне хотелось бы сказать:  в последнее время появилась такая тенденция – говорить «Виктор Цой» и группа «Кино». Мне эта тенденция очень не нравится, и я бы хотел, чтобы этого не было. Группа должна остаться группой всегда и везде. Мне так кажется, вернее, я в этом уверен», - говорил Андрей Бурлака, главный редактор журнала «РИО»

             Из всего выше сказанного мы можем судить о том, какие темы затрагивали в своих произведениях поэты современности. Это и дворовая  романтика Цоя и Башлачёва, стихи и песни о любви, мужестве, геройстве Владимира Высоцкогою Но вех их объединяло одно – тема возрождения личности русского народа в обыденности жизни, «в теснинах быта».