В "Последыше" мужики деревни Большие Вахлаки разыгрывают после реформы
"камедь" подчинения выжившему из ума князю Утятину, соблазнившись
посулами его наследников-сыновей. Некрасов создает сатирический образ
тех полукрепостнических отношений, которые установились между помещиками
и крестьянами после реформы 1861 года, когда крестьянство на многие
десятки лет осталось в фактической зависимости от господ. В начале
"Последыша" вновь звучит сквозная в эпопее тема народного богатырства:
"Прокосы широчайшие! -
Сказал Пахом Онисимыч. -
Здесь богатырь народ!"
Смеются братья Губины:
Давно они заметили
Высокого крестьянина
Со жбаном - на стогу;
Он пил, а баба с вилами,
Задравши кверху голову,
Глядела на него.
Так создается почти скульптурный памятник, олицетворяющий неистощимую
силу и мощь крестьянского мира. Но в резком контрасте с этим мажорным
вступлением оказывается поведение мужиков, играющих шутовскую роль
добровольных рабов перед напоминающим Лихо Одноглазое, выморочным князем
Утятиным.
Вначале эта "камедь", эта фальшивая игра в покорность вызывает улыбку
читателя. Тут есть и артисты вроде мнимого бурмистра Клима Лавина, с
каким-то упоением входящего в назначенную ему миром роль:
"Отцы!" - сказал Клим Яковлич
С каким-то визгом в голосе,
Как будто вся утроба в нем
При мысли о помещиках
Заликовала вдруг...
Но чем долее продолжается игра, тем чаще в ней проскальзывают черты
правдоподобия. Возникает сомнение: игра ли это? Уж слишком похожа она на
правду. Сомнение подтверждается не только словами Пахома: "не только
над помещиком, привычка над крестьянином сильна",- но и реальными
поступками вахлаков. Вот мужики идут посмотреть на комедию, которая
будет разыграна с приездом князя Утятина, но встают "почтительно поодаль
от господ". Вот Клим входит в раж и произносит очередную
верноподданническую речь, но у дворового вместо смеха "слезы катятся по
старому лицу". А рядом с этими непроизвольными проявлениями холопства
встает холопство Ипата уже по призванию и убеждению. Да и самый главный
шут Клим Лавин в минуту откровения говорит:
Эх, Влас Ильич! где враки-то?
Не в их руках мы, что ль?..
Временами комедия превращается в жестокую, трагическую игру, убийственно
действуя на Агапа Петрова - человека с проснувшимся и еще не окрепшим
чувством собственного достоинства. И если сперва вахлакам кажется, что
они потешаются над помещиком, то вскоре выясняется, что в
действительности они унижают самих себя. Неспроста говорит мудрый Влас
разыгравшемуся шуту Климке Лавину:
Бахвалься! А давно ли мы,
Не мы одни - вся вотчина...
(Да... все крестьянство русское!)
Не в шутку, не за денежки.
Не три-четыре месяца,
А целый век... Да что уж тут!
Куда уж нам бахвалиться,
Недаром Вахлаки!
Против мужиков оборачивается их наивная вера в сыновей князя Утятина,
"гвардейцев черноусых", посуливших за вахлацкую комедию поемные луга.
Умирает "последыш",
А за луга поемные
Наследники с крестьянами
Тягаются доднесь...
Внешне "Пир - на весь мир" является продолжением "Последыша": вахлаки
после смерти князя Утятина справляют "поминки по крепям". Но по существу
в "Пире" изображается принципиально иное состояние мира. Это уже
проснувшаяся и разом заговорившая народная Русь. В праздничный пир
духовного пробуждения вовлекаются новые и новые герои: весь народ поет
песни освобождения, вершит суд над прошлым, оценивает настоящее и
начинает задумываться о будущем. Далеко не однозначны эти песни на
всенародной сходке. Иногда они контрастны по отношению друг к другу,
как, например, рассказ "Про холопа примерного - Якова верного" и легенда
"О двух великих грешниках". Яков мстит барину за все издевательства
по-холопски, совершая самоубийство у него на глазах. Разбойник Кудеяр в
праведном гневе убивает народного врага пана Глуховского. Причем после
этого убийства рухнуло громадное дерево, которое Кудеяр по обету, во имя
искупления грехов, начал подтачивать ножом. И трудиться бы ему до
скончания века, если бы вонзившийся в сердце пана Глуховского нож не
сбросил с разбойника вместе с упавшим деревом "бремя грехов". Так высшая
народная нравственность, освященная авторитетом религиозной веры,
оправдывает праведный гнев против угнетателей и даже насилие над ними.
И как бы в ответ на этот рост народного самосознания из разноречивого
хора крестьянских голосов, поднимаясь над ними, начинают звучать песни
Гриши Добросклонова, русского интеллигента, знающего о том, что счастье
народное может быть достигнуто лишь в результате всенародной борьбы за
"непоротую губернию, непотрошеную волость, избытково село", которые ищут
теперь забывшие давно о первоначальной цели путешествия, духовно
выросшие странники.
Рать подымается -
Неисчислимая,
Сила в ней скажется
Несокрушимая!
|
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
