М. Цветаева – стихийный поэт, поэт всепоглощающей страсти. Самая главная ее стихия – любовь, вызывающая "тайный жар", сердцебиение. Если любовь расценивать как талант, у Цветаевой на любовь был сверхталант. В любовь она бросалась как в омут: "В мешок и в воду – подвиг доблестный. Любить немножко – грех большой". Этот максимализм М. Цветаевой воплотился и в "Федре".

В 1923 году М. Цветаевой была задумана драматическая трилогия "Гнев Афродиты¹". Главный персонаж трилогии – Тезей. Части трилогии должны были называться по именам женщин, которых любил Тезей: первая часть – "Ариадна", вторая – "Федра", третья – "Елена". "Ариадна: ранняя юность Тезея: восемнадцать лет; Федра: зрелость Тезея, сорок лет; Елена: старость Тезея: шестьдесят лет", – писала Цветаева. Первую часть трилогии – "Ариадна" – Цветаева закончила в 1924 году, "Елена" написана не была.

В греческой мифологии Федра, дочь критского царя Миноса, жена Тезея, воспылавшая любовью к своему пасынку Ипполиту и отвергнутая юношей, оклеветала его в предсмертной записке, обвинив в насилии, и затем покончила с собой.

В античной мифологии и затем в истории мировой литературы образ Федры – это образ преступной любви. Однако на протяжении тысячелетий этот образ, конечно же, не оставался неизменным, он от столетия к столетию эволюционировал, углублялся, обретал новые грани, новые краски. Каждый писатель, поэт, обращавшийся к трагической судьбе Федры, вносил нечто новое в ее интерпретацию, и за прошедшие тысячелетия отношение к преступлению Федры эволюционировало от безусловного осуждения (Еврипид, Сенека, Расин) до глубочайшего сочувствия (М. Цветаева). Эти колебания определялись запросами времени, принадлежностью автора к тому или иному литературному направлению, а также творческой индивидуальностью, психологическим темпераментом автора очередной интерпретации знаменитого античного мифа.

Сюжетно М. Цветаева в своей поэтической драме "Федра" следует за Еврипидом. Но сам по себе сюжет в ее драме не важен, и перипетии сюжета здесь, по сути, не играют никакой роли. Тогда ради чего написана драма М. Цветаевой? Цветаевская драма написана в ином ключе, с иным мировосприятием. Ее драма – это гимн любви, любви трагической. Известны слова М. Цветаевой: "И ни одной своей вещи я не писала, не влюбившись одновременно в двух (в нее – немножко больше), не в них двух, а в их любовь. В любовь". Этому утверждению соответствует и структура драмы, состоящей из четырех частей-картин² – вершин эмоциональных переживаний. Причем каждой картине Цветаева находит поразительно оригинальное, точное, емкое, метафорически-поэтичное название, разбивающее все сложившиеся за два тысячелетия каноны сюжета. Цветаевские метафоры невозможно предсказать и исчислить. Этим они и интересны.

Первая картина – "Привал" – посвящена Ипполиту, удалой, привольной жизни его и его друзей, славящих богиню Артемиду³, радости охоты:

 Хвала Артемиде за жар, за пот,
 За черную заросль, – Аида вход
 Светлее! – за лист, за хвою,
 За жаркие руки в игре ручья, –
 Хвала Артемиде за все и вся
 Лесное.

Между тем юный Ипполит так прекрасен, что "не полюбить его могла только слепая", то есть Цветаева уже в первой картине косвенно освобождает Федру от вины; причем у Цветаевой не воля богов является причиной страсти Федры, а человечески-телесная красота пасынка.

Вторая картина – "Дознание" – рисует Федру, безотчетно скрывающую свою любовь, а затем доверяющую сокровенную тайну кормилице, умудренной жизненным опытом женщине. Голос кормилицы – это голос самой Цветаевой, рупор ее влюбленности в любовь, невозможности для женщины жить без любви-страсти. До-знание – Цветаева раскрывает трагедию женщины, обделенной любовью. Вот, например, слова кормилицы, обращенные к Федре: "Мой удар // По Тезею – стар". Сколько силы и выразительности в этих односложных "удар", "стар"!

Картина третья – "Признание" – кульминационная в драме, она повествует о встрече Федры и Ипполита, признании Федры.

Четвертая картина – "Деревце" (!) – представляет собой трагическую развязку: Ипполит погиб; Федра покончила с собой (смерть героини трагедии – она повесилась – разумеется, символична и в контексте драмы, и в контексте судьбы ее автора). В названии этой главы – пронзительность и беззащитность, одиночество и безысходность любовного чувства героини трагедии.

Цветаева в своей поэтической драме не повторяет подробностей известного мифологического сюжета. Она предельно схематизирует сюжет, оставляя лишь его ключевые эпизоды. Цветаева дает не нравственную трагедию Федры, не борьбу чувства и долга (как у Расина), а историю трагической любви. Формула цветаевской драмы, в отличие от трагедии Расина, иная: "Любовь (если она есть) всегда права". В "Федре", как полагала Цветаева, Ипполиту должно быть 20 лет, Федре – 30, Тезею – 40.

Федра – третья жена Тезея, и она по-женски несчастлива: она не любит Тезея, и жизнь с ним не приносит ей радости. В этом Федра боится себе признаться, но это растолковывает ей ее кормилица. Цветаева и мы, читатели, сочувствуем несчастной Федре, которая намного моложе Тезея. См. монолог кормилицы из картины второй "Дознание":

 Так я скажу. Мой удар
 По Тезею – стар.
 С пауком тебя, Федра, спарили!
 Чтоб ни вздумала, чтоб ни...Старому
 Мстишь. Ничем ему не грешна.
 В мужнин дом вошла
 Женой позднею, женой третьею.
 Две жены молодую встретили
 На пороге...
 ...Блюды из рук летят, –
 Амазонкин взгляд
 Зоркий, – и не гляди за занавес!
 Целый двор, целый дом глазами их
 Смотрит. Огонь в очаге заглох – 
 Ариаднин вздох...

Федра у Цветаевой умирает не потому, что ее мучают угрызения совести, что в ее душе борются страсть и долг⁴. Федра у Цветаевой не виновна в своей любви к Ипполиту. Причина смерти Федры в драме Цветаевой иная. Федра приходит к Ипполиту, неся свою любовь как крест, приходит в изнеможении:

 "ноги босы, косы сбиты..."

Она молит отвергающего ее любовь Ипполита:

 "На два слова, на два слога!"

Ипполит же в ответ:

 "Не сластница, а засада!"

И вновь Федра молит Ипполита:

 На пол-звука, на пол-взгляда,
 Четверть звука, отклик эха...
 На лишь ока взгляд, лишь века
 Взмах! Во имя Белопенной
 Взглянь: ужель тебе ничем не
 Ведома, и так уж ново
 Все, ужель тебе ничто во
 Мне... Глаза мои...
 ...Ждав – обуглилась!
 Пока руки есть! Пока губы есть!
 Будет – молчано! Будет – глядено!
 Слово! Слово одно лишь!

Ипполит – в ответ: Гадина...

После такой отповеди выход для любящей женщины один – петля. Жить дальше нет смысла и нет сил. Концепцию образа Федры Цветаева сформулировала так: "NB! Дать Федру, не Медею, вне преступления, дать – безумнолюбящую молодую женщину, глубоко понятную".

У Цветаевой Ипполита оклеветала кормилица Федры, сраженная ее смертью. Тезей проклинает сына, и Ипполит погибает. Но затем на теле Ипполита слуга находит и передает Тезею тайное письмо – признание Федры в любви к Ипполиту. Мы помним, что на признание Федры в любви Ипполит ответил резкой отповедью. Тезей узнает, что виновен не Ипполит, а Федра, что письмо Федры – это "Ипполита похвальный лист". Однако его горе от этого не становится легче, ведь "слава сына – позор жены!"

Кормилица признается Тезею в том, что виной всему – она, что сводня – она. Она не может снести позора своей госпожи и стремится оправдать Федру, снять вину с нее. Но Тезей отклоняет вину кормилицы, так как она только орудие рока:

 Нет виновного. Все невинные.
 О очес не жги, и волос не рви, –
 Ибо Федриной роковой любви
 – Бедной женщины к бедну дитятку –
 Имя – ненависть Афродитина
 Ко мне, за Наксоса разоренный сад...
 Там, где мирт шумит, ее стоном полн,
 Возведите им двуединый холм.

"За Наксоса разоренный сад" – за разоренный сад любви, отказ от любви, так как в свое время на острове Наксос Тезей оставил Ариадну (богу любви Аполлону, который обещал бессмертие Ариадне). В отличие от трагедии Еврипида, трагедия Цветаевой – это не трагедия царя Тезея ("И далеко, далеко звучи // Весть о горе великом царей!" – так заканчивается трагедия Еврипида), а трагедия безответной любви. Эмоционально Цветаева оставляет утешение и погибшей Федре, и читателю: Федру и Ипполита не соединила жизнь, так пусть соединит их хотя бы смерть:

 Пусть хоть там обовьет – мир бедным им! –
 Ипполитову кость – кость Федрина.