Вера Федоровна Вяземская (1790–1886), ур.
княгиня Гагарина — жена поэта П. А. Вяземского. В ранней юности она была
насильно сосватана отчимом Н. А. Кологривовым за некоего Маслова.
Вскоре отчим, поссорившись с женихом, расстроил этот брак. Смертельно
раненный в Бородинском сражении Маслов попросил вернуть бывшей невесте
ее портрет вместе с написанными ему письмами. В 1811 году Вера вышла
замуж за П. А. Вяземского. С ним она прожила вместе 67 лет, вырастив
восемь детей, но родителей пережил лишь сын Павел (1820–1888).
«Веру Федоровну отличали ум,
веселость, доброта и отзывчивость. Не будучи красавицей, она гораздо
более их нравилась… Небольшой рост, маленький нос, огненный
пронзительный взгляд, невыразимое пером выражение лица и грациозная
непринужденность движений долго молодили ее», — отмечал Ф. Ф. Вигель.
Отношение с мужем у нее были
достаточно свободные, более того, они не считали зазорным сообщать друг
другу о своих очередных любовных увлечениях. Вяземский писал
А. И. Тургеневу: «Исповедание жены моей мне известно, я перекрестил ее в
свою веру, основанную на терпимости». А о себе он говорил: «Я постоянен
в любви — по-своему, разумеется. Мое сердце не похоже на те узкие
тропинки, где есть место для одной. Это широкое прекрасное шоссе, по
которому несколько особ могут идти бок в бок, не толкая друг друга».
Пушкин познакомился с Верой
Федоровной в Одессе летом 1824 года, куда она приехала с малолетними
детьми (6-летним Николаем и 2-летней Надеждой). Мужу в Москву она
писала: «Мое единственное общество продолжают составлять Волконские; из
мужчин, которых стоит назвать, Пушкин, которого я начинаю находить не
таким дурным, каким он кажется…»
Уже 1 августа она провожала Пушкина, отъезжающего из Одессы в Михайловское.
Этого небольшого времени оказалось
достаточно для того, чтобы на всю жизнь Вера Федоровна сохранила чувство
глубокой любви и привязанности к поэту. Она постоянно с ним общалась и
переписывалась. Сохранилось всего 11 писем Пушкина, в которых он
обращался к ней по самому широкому кругу вопросов. Поэт доверял ей все
сердечные тайны. Так, в апреле 1830 года он писал В. Ф. Вяземской:
«Первая любовь всегда является делом чувствительности: чем она глупее,
тем больше оставляет себе чудесных воспоминаний. Вторая, видите ли, —
дело чувственности. Параллель можно было бы провести гораздо дальше… Моя
женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь)
решена. Отец дает мне 200 душ крестьян, которых я заложу в ломбард, а
вас, дорогая княгиня, прошу быть моей посаженной матерью» (впоследствии
посаженной матерью на свадьбе с Гончаровой стала графиня
Е. П. Потемкина).
Вера Федоровна даже ездила к
Гончаровым, чтобы по просьбе Пушкина ускорить свадьбу. Она много раз
встречалась с поэтом в Москве, в Петербурге и в Остафьеве, своем имении
под Москвой. Именно к ней примчалась оправдываться Наталья Гончарова
сразу же после свидания с Дантесом на квартире Идалии Полетика.
Конечно, продолжительная близкая
дружба поэта с Вяземской не могла не оставить следа в его творчестве.
Почти сразу после знакомства с Пушкиным в Одессе 7 июля 1824 года она
писала мужу: «Когда у меня не хватает храбрости дожидаться девятой
волны, когда она слишком быстро приближается, тогда я убегаю от нее,
чтобы тут же воротиться. Однажды мы с гр. Воронцовой и Пушкиным
дождались ее, и она окатила нас настолько сильно, что пришлось
переодеваться». В конце октября 1824 года Пушкин напомнил ей об этом
эпизоде, прислав ей в Одессу из Михайловского строфу 1-й главы «Евгения
Онегина» с комментариями: «Прекрасная, добрейшая княгиня Вера, душа
прелестная и великодушная! Не стану благодарить вас за ваше письмо,
слова были бы слишком холодны и слишком слабы, чтобы выразить вам мое
умиление и признательность… Вашей нежной дружбы было бы достаточно для
всякой души менее эгоистичной, чем моя…»
Пушкин посвятил Вяземской
стихотворение «Ненастный день потух…» (1824), а может быть, также и
другие, пока не установленные документально. Ведь Вяземская играла в
жизни поэта очень большую роль. Недаром она писала мужу: «Я пытаюсь
приручить его к себе как сына, но он непослушен как паж».
Александр Сергеевич был очень дружен с
ее мужем. Как-то он в письме своему приятелю написал, что к нему
приехала Вяземская, а лучше бы приехал бы ее муж. Кстати,
П. А. Вяземский сам откровенно волочился за женой поэта, особенно после
его смерти.
Дочь Вяземских Прасковья (1817–1835)
часто болела и рано умерла. Пушкин писал жене летом 1834 года: «Я беру
этаж, занимаемый теперь Вяземскими. Княгиня едет теперь в чужие края,
дочь ее больна не на шутку; боятся чахотки. Дай бог, чтоб юг ей помог.
Сегодня видел во сне, что она умерла, и проснулся в ужасе».
Вера Федоровна была непосредственным
свидетелем последних событий жизни Пушкина. 25 января 1837 года, именно
ей первой, он сообщил, что послал письмо-вызов Геккерну. Ее попытки
воздействия на Пушкина впрямую и через мужа не имели никакого
результата. После дуэли она неотлучно находилась рядом с умирающим
поэтом и горько переживала смерть очень дорогого ей человека. |