Бальзак считал, что «государство тогда становится могущественным, когда его составляют богатые семьи, все члены которых заинтересованы в надежной защите общей сокровищницы: сокровищницы денег, слова, привилегий, наслаждений. Оно утрачивает силу, если его населяют разобщенные индивидуумы». Лишите государство семьи, и вы уничтожите ощущение общности. Когда человек превращается в безликого индивидуума, все нивелирует общая зависть, а подлинных гениев растерзывает толпа.

Семью создает, взращивает и хранит именно женщина. Каких бы усилий ей это ни стоило, какие бы горести она ни испытывала, бальзаковская женщина рассматривает «материнство как необходимый элемент жизни, и она выбирает самоотверженность, как утопающий в отчаянии хватается за обломок мачты своего корабля».

Женщина должна смириться с проступками мужа не потому, что она безропотно покоряется судьбе, а потому что мужчина от природы наделен беспокойным характером, жаждущим приключений. Женщине, которая должна стать в браке «равной и непорочной силой», не пристало испытывать сильные страсти у домашнего очага. Как доказательство Бальзак приводит слова герцогини де Сюлли. Когда ей сообщили, что ее супруг волочится за каждой юбкой, она спокойно ответила: «Все правильно. Я — гордость дома и мне было бы весьма прискорбно играть здесь роль куртизанки» («Воспоминания двух новобрачных»).

Добавим, что Бальзак никогда не клеймил позором растущую проституцию. Барон Юло счастливо живет с Олимпией Бижу, затем с Элоди Шарден. Он стал писарем в муниципалитете (разумеется, под вымышленным именем). Для Бальзака торговля телом «в тысячу раз менее отвратительна, нежели продажа некоторых эмоций, которые никогда нам не принадлежат в полной мере». Иными словами, написать лживую книгу о чужих жизнях или переживаниях гораздо более возмутительно, чем выставлять свое тело на продажу.

Неискренний писатель одурачивает читателей, проститутка же доставляет истинное удовольствие, так что у клиентов даже возникает желание выразить ей благодарность. Сумел ли Бальзак, так глубоко постигший причины упадка нравственности, найти способ, позволяющий предотвратить этот упадок?

Между мужчиной и женщиной должна существовать инстинктивная привязанность, о которой я уже упоминал. Без подобной привязанности супружеской чете ничего хорошего не светит.

Для Бальзака женитьба не является таинством. Ведь невозможно скрывать свои чувства, прикрываясь религией. Мистическая любовь может существовать, но возникает она в самом конце жизни. Ее постигают на смертном одре, перебирая в памяти воспоминания о том, что было отдано и что получено.

Бальзак отчетливо понимает, что только полное взаимное согласие может сделать жизнь супружеской четы счастливой. Чувственная радость, каждодневная любезность, верность — вот те качества, которые позволяют уверенно смотреть в будущее.

Многочисленные читательницы 1830–1832 годов признали, что Бальзак наделен даром проникать в чужие жизни, в заживо погребенные судьбы. С огромного расстояния он понимает то, о чем не догадываются друзья и близкие.

«Покинутая женщина» соблазняет, возбуждает желание. Часто она наделена утонченной красотой и в ее бесполезном очаровании проглядывает нечто сокровенное, как у весталок и монахинь. Ее величественной красоте нет необходимости привлекать к себе внимание кокетством. Даже если эта женщина никому не принадлежит, чувствуется, что ей есть что разделить с мужчиной. Она способна предложить самую бескорыстную дружбу. Но не всем бальзаковским женщинам уже 30. Среди них есть и молодые девушки, обреченные на одиночество, из сердец которых матери «изгнали чувство». Такой будет Евгения Гранде. Она вынуждена скрывать от матери любовь к своему кузену. Покорное поведение, опущенные глаза, упрямые мысли, энергичный, скрытый характер, противоречивые порывы, невольно выраженные в словах, жестах, взглядах, — вот качества, присущие бальзаковским девушкам. Уже в 1822 году в возрасте 23 лет Бальзак изобразил в «Ванн-Клоре» молодых женщин, прообразом которых могли бы послужить его сестры, если бы он сам не был наделен сердцем, таящим в себе слишком много невысказанной любви.

Не исключено, что именно Бальзак «подсказал» доктору Фрейду термин «подавленный». В 1830 году слова «подавлять», «подавленный» встречались в лексиконе крестьян, охотников, моряков, но никак не психологов.

«В покинутой женщине есть нечто импозантное и сокровенное: при виде ее содрогаешься и плачешь. Она воплощает собой условности разрушенного мира, мира без Бога, без солнца, наделенного отверженным созданием, которое бредет наугад во мраке и отчаянии; покинутая женщина!.. Это невинность, восседающая на обломках всех погибших добродетелей».

«Часто покинутая женщина на протяжении всей жизни предоставляла доказательства самых возвышенных чувств своей души».

В 1829 году 30-летний Бальзак не намерен жениться не потому, что это означало начало какой-то новой, нежеланной жизни, но потому, что предвидит трудности в создании прочного брака.

Бальзак похож на историка, который не хочет действовать, опасаясь нарушить ход истории. Понять супружеские пары и ограничиться их описанием — вот единственная возможность помочь обществу.