Национально-языковая политика опирается на
определенное теоретическое и идеологическое обоснование. Каждое
государство, общественный класс или сословие, партия исходят из
определенной концепции по национальному вопросу, т. е. из своего
понимания того, что такое народ, нация, народность; как связаны народ
(этнос) и язык, религия, культура, государство; как соотносятся
этническое и общечеловеческое, этническое (национальное) и классовое в
культуре, политике, идеологии; в чем заключается справедливость и
прогресс в межнациональных отношениях.
В практике национально-языкового строительства
известно немало тупиков, к которым привели непродуманные теоретические
установки. Так, в ряде стран Азии и Африки отождествление нации и
государства привело к ущемлению национальных интересов малых народов, не
имеющих своих государств. В некоторых странах, где ислам является
господствующей религией, отождествляют национальную и религиозную
принадлежность. Это приводит к игнорированию существующих национальных
различий. Так, Мусульманская лига Пакистана объявила все население
страны единой нацией, а урду — государственным национальным языком.
Однако фактически Пакистан остается разноязычной и многонациональной
страной (основные народы — пенджабцы, синдхи, пуштуны, белуджи). Урду
(язык индийской группы индоевропейской семьи), который является родным
только для 10 % населения Пакистана, не в состоянии обеспечить
межэтническое общение и все более оттесняется английским языком.
Существенно также определить приоритетность
отдельных норм права. В правовом обществе права личности выше прав
этноса и государства. Права этноса реализуются как права людей,
составляющих этнос, а государство должно обеспечивать права всех граждан
независимо от их этнической принадлежности. "С современной точки
зрения, и государство, и область, и община должны быть внепартийными,
внеисповедными, вненациональными" (Бодуэн де Куртенэ 1913, 77). |