С конца шестидесятых годов затягивается новый тугой узел русской истории. Вторая Александровская эпоха завершилась 1 марта 1881 года взрывом двух бомб на Екатерининском канале. В результате седьмого покушения император был смертельно ранен, террористы казнены (хотя Л. Н. Толстой в письме новому царю просил помиловать их, надеясь, что в результате этого акта христианского милосердия будущие террористы откажутся от своих целей и история России пойдет мирным, эволюционным путем), и новый император Александр III вернулся к политике «подмораживания» России, сдерживания и свертывания всяких преобразований.
Взгляд на царствование Александра III и сегодня противоречив. При нем Россия не воевала, развивалась промышленность, осваивались окраины империи. Но император совершенно отказался от политических и либеральных изменений, быстро отстранил от власти чиновников, работавших при отце, преследовал всякие проявления свободомыслия. Это время называют эпохой контрреформ.
Если эпоха Александра II в чем-то напоминала «дней Александровых прекрасное начало», то время Александра III – их печальный конец. Это – вторая тупиковая эпоха, чеховское время «хмурых людей», жизни «в сумерках», время растерянности, поиск новых идеалов.
Глядя уже из другого времени, но опираясь на суждения современников, поэтический образ эпохи создал А. Блок в незаконченной поэме «Возмездие» (1911). Здесь Россия предстала сказочной красавицей, заколдованной злыми силами, а главным злодеем-колдуном оказался обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев, непримиримый консерватор, ближайший советник императора.
В те годы дальние, глухие,
В сердцах царили сон и мгла:
Победоносцев над Россией
Простер совиные крыла.
Александр III внезапно умер 20 октября 1894 года. Передача власти, в отличие от 1825 или 1881 годов, на этот раз происходила естественным путем, без конфликтов и катастроф. Но на самом деле последнее царствование почти сразу превратилось в бесконечную цепь конфликтов и катастроф, завершившуюся гибелью и императорской семьи, и самой империи.
«Мне ничего не удается в моих начинаниях… У меня нет удачи. Да и кроме того, человеческая воля бессильна», – в тяжелую минуту признался Николай II одному из верных соратников, П. А. Столыпину.
Последний царь был прекрасным семьянином, но слабым, недальновидным, много ошибавшимся правителем России. Он настаивал на незыблемости принципа самодержавной власти. В самом начале царствования он выступил против «бессмысленных мечтаний об участии представителей земства в делах внутреннего управления» (царь сделал симптоматичную оговорку: на самом деле, имелись в виду беспочвенные мечтания ). Николай II слепо верил мифам о единстве царя и народа, не учитывал реальностей «промышленного века», отказывался от либеральных реформ, уступая обществу только под давлением набиравшего силу революционного движения.
Уже московская коронация нового императора привела к трагедии: во время раздачи царских подарков на Ходынском поле 18 мая 1896 года возникла страшная давка, в которой погибло больше 1300 человек.
Десятилетие николаевского царствования ознаменовалось январским Кровавым воскресеньем, когда мирная депутация рабочих была расстреляна у Зимнего дворца, и первой русской революцией 1905 года, вершиной которой стало Декабрьское вооруженное восстание в Москве.
В этой борьбе общество отвоевало некоторые демократические институты (прежде всего – Государственную думу). Но результатом очередной непримиримой схватки общества и государства был новый после народовольчества виток террора, в котором погибли сотни сановников, включая некоторых членов царской семьи, и тысячи террористов, а часто и невинных людей, казненных по приговору военно-полевых судов.
От этой эпохи остались понятия «столыпинский галстук» (виселица) и столыпинский вагон (вагон, перевозивший арестованных). Председатель совета министров П. А. Столыпин, невольно «давший имя» страшным «изобретениям», был одним из самых преданных императору людей и тоже погиб от руки террориста.
В катастрофах и тяжелых предчувствиях будущего прошло еще десятилетие. Последним потрясением николаевского царствования был август 1914 года, начало войны с Германией, в которую Россия вступила неподготовленной и из которой она вышла только через четыре года, путем еще двух революций, гибели царской семьи, смены общественного строя, Гражданской войны. Но это были уже катастрофы нового века, обнаружившие иллюзорность многих вещей и явлений, теорий и принципов.
«Долгому» девятнадцатому веку, таким образом, были добавлены еще полтора календарных десятилетия. Первая мировая война оказалась рубежом, концом прежней эпохи.
Такова синусоида русской истории XIX века, ее стремительные взлеты и не менее катастрофические падения. |
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
