АЛЕКО
— преследуемый «законом» беглец от цивилизации с ее «несвободой», герой
последней из цикла «байронических» поэм Пушкина, в которой до предела
сгущены все (и без того заведомо неразрешимые) проблемы, какие ставит
этот жанр.
Работа
А. С. Пушкина над «Медным Всадником» — небывало скорая, вулканическая —
заняла большую часть времени второй болдинской осени. Повесть, начатая
поэтом 6 октября, была завершена «31 октябр(я). 1833. Болдино. 5 ч.-5
(минут) утра». Создавалась она, видимо, параллельно с двумя другими
вершинными повестями Пушкина — «Пиковой дамой» (в прозе) и «Анджело» (в
стихах).
Образ Петра и традиция оды.
Прежде чем читатель «Медного Всадника» столкнется с печальными и
суровыми событиями, происшедшими в жизни бедного Евгения, прежде чем он
услышит гулкий отзвук копыт бронзового коня кумира, скачущего по
каменному городу, ему предстоит воспринять и осмыслить приподнятую
эмоциональную стихию Вступления к повести, в центре которой — образ
державного строителя Петербурга.
Житейский идеал Евгения и «идиллический хронотоп».
В каком бы смысле мы ни употребляли слово «идиллия» — терминологически
ли строгом, бытовом ли, — все равно имеется в виду нечто умиротворенное,
пребывающее в гармоничных отношениях с бытием. В «Медном Всаднике» же
все — контраст, раскол, драма. Сама его сюжетная подоснова заведомо
лишена гармоничности и тем более умиротворения.
Образ стихии и ее роль в сюжетном строении «Медного Всадника».
Чеканными по стилю и громкими по тону строками открывает Пушкин
Вступление к повести. Их монолитность сродни монолитности формулы,
запоминаемой сразу и — навсегда.
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
