Однако понятие правды, истины — одно из наиболее труд­ных в эстетике. Так, например, теоретик французского клас­сицизма Буало призывал руководствоваться истиной, «подражать природе». Но и ярый противник классицизма романтик Гюго со своей стороны убеждал «советоваться только с приро­дой, истиной и своим вдохновением, которое так же есть истина и природа». Таким образом, оба защищали «истину» и «приро­ду», но ни тот, ни другой не были реалистами.

Определение Ф. Энгельса: «...реализм предполагает, помимо правдивости деталей, правдивое воспроизведение типичных ха­рактеров в типичных обстоятельствах» — непосредственно относится к литературе XIX века и имеет в виду конкретно-исторический метод, который мы теперь называем методом критического Р. Вместе с тем оно является важным ориентиром при общей характеристике Р. как метода. Главное здесь в том, что в центре внимания Р. находятся не просто факты, события, люди и вещи, а те закономерности, которые действуют в жизни. При этом, изображая эти закономерности, Р. не отры­вается от реальной почвы, с наибольшей полнотой отбирает присущие жизни черты и тем самым обогащает читателя знанием жизни, выполняет познавательные задачи.

Отбор явлений жизни, их оценка, умение представить их как важные, характерные, типические — все это связано с углом зрения художника на жизнь, а это, в свою очередь, зависит от его мировоззрения, от умения уловить передовые движения эпохи. Стремление к объективности нередко заставляет худож­ника изображать реальную расстановку сил в обществе даже вопреки собственным политическим предрассудкам.

Конкретные особенности Р. зависят от тех исторических условий, в которых развивается искусство. Национально-исто­рические обстоятельства определяют и неравномерность разви­тия Р. в разных странах.

Р. не есть нечто раз навсегда данное и неизменное. В исто­рии мировой литературы можно наметить несколько основных типов его развития.

В науке нет единого мнения о начальном периоде Р. Многие искусствоведы относят его к весьма отдаленным эпохам: гово­рят о Р. наскальных рисунков первобытных людей, о Р. антич­ной скульптуры. В истории мировой литературы многие черты Р. обнаруживаются в произведениях древнего мира и раннего средневековья (в народном эпосе, например, в русских былинах; в летописях). Однако формирование Р. как художественной системы в европейских литературах принято связывать с эпохой Ренессанса (Возрождения), которую Ф. Энгельс рассматривал как «величайший прогрессивный переворот». Новое понимание жизни человеком, отвергающим церковную проповедь рабской покорности, нашло отражение в лирике Петрарки, романах Рабле и Сервантеса, в трагедиях и комедиях Шекспира. После того как средневековые церковники веками проповедо­вали, что человек это «сосуд греха», и призывали к смирению, литература и искусство Возрождения прославили человека как высшее создание природы, стремясь раскрыть кра­соту его физического облика и богатство души и ума. Для Р. Возрождения характерна масштабность образов (Дон Кихот, Гамлет, король Лир); поэтизация человеческой личности, спо­собности ее к большому чувству (как в «Ромео и Джуль­етте») и одновременно высокий накал трагического конфликта, когда изображается столкновение личности с противостоящими ей косными силами.

Следующий этап в развитии Р.— просветительский (см. Про­свещение), когда литература становится (на Западе) орудием не­посредственной подготовки буржуазно-демократической рево­люции. Среди просветителей были сторонники классицизма, на их творчество оказывали влияние и другие методы и стили. Но в XVIII веке складывается (в Европе) и так называемый про­светительский Р., теоретиками которого были Дидро во Фран­ции и Лессинг в Германии. Мировое значение приобрел анг­лийский реалистический роман, основоположником которого явился Даниэль Дефо, автор «Робинзона Крузо» (1719). В литературе Просвещения выступил демократический герой (Фигаро в трилогии Бомарше, Луиза Миллер в трагедии «Коварство и любовь» Шиллера, образы крестьян у Ради­щева). Просветители все явления общественной жизни и поступ­ки людей оценивали как разумные или неразумные (а неразум­ное они видели прежде всего во всех старых феодальных порядках и обычаях). Из этого они исходили и в изображении человеческого характера, их положительные герои — это преж­де всего воплощение разума, отрицательные — отступление от нормы, порождение неразумия, варварства прежних времен.

Р. Просвещения часто допускал условность. Так, обстоя­тельства в романе и драме не обязательно были типичными. Они могли быть условными, как в эксперименте: «допустим, что человек оказался на необитаемом острове...». При этом Дефо рисует поведение Робинзона не таким, каким оно могло быть на самом деле (прототип его романа одичал, даже утратил члено­раздельную речь), а таким, каким он хочет представить человека, во всеоружии его физических и умственных сил, как героя, победителя сил природы. Так же условен и Фауст у Гете, показанный в борьбе за утверждение высоких идеалов. Черты известной условности отличают и комедию Фонвизина «Недо­росль» .

Новый тип Р. складывается в XIX веке. Это критический реализм. Он существенно отличается и от ренессансного и от просветительского. Расцвет его на Западе связан с именами Стендаля и Бальзака во Франции, Диккенса, Теккерея в Анг­лии, в России — А. Пушкина, Н. Гоголя, И. Тургенева, Ф. Досто­евского, Л. Толстого, А. Чехова.

Критический Р. по-новому изображает отношение человека и окружающей среды. Человеческий характер раскрывается в органической связи с социальными обстоятельствами. Предме­том глубокого социального анализа стал внутренний мир чело­века, критический Р. поэтому одновременно становится психо­логическим. В подготовке этого качества Р. большую роль сыграл романтизм (см.), стремившийся проникнуть в тайны че­ловеческого «я».

Углубление познания жизни и усложнение картины мира в критическом Р. XIX века не означает, однако, некоего абсо­лютного превосходства над предыдущими этапами, ибо разви­тие искусства отмечено не только завоеваниями, но и утратами. Утрачена была масштабность образов эпохи Возрождения. Не­повторимым оставался пафос утверждения, свойственный про­светителям, их энтузиастическая вера в победу добра над злом. Подъем в странах Запада рабочего движения, формиро­вание в 40-х годах XIX века марксизма не только оказыва­ют влияние на литературу критического реализма, но и вызы­вают к жизни первые художественные опыты изображения дей­ствительности с позиций революционного пролетариата. В Р. таких писателей, как Веерт, Моррис, автор «Интернационала» Потъе, намечаются новые черты, предвосхищающие художест­венные открытия социалистического Р.

В России XIX век является периодом исключительного по силе и размаху развития Р. Во второй половине века худо­жественные завоевания Р. выводят русскую литературу на международную арену, завоевывают ей мировое признание. Богатство и многообразие русского реализма XIX века поз­воляют говорить о разных его формах.

Формирование его связано с именем Пушкина, который вы­вел русскую литературу на широкий путь изображения «судь­бы народной, судьбы человеческой». В условиях ускорен­ного развития русской культуры Пушкин как бы наверстывает ее прежнее отставание, прокладывая новые пути почти во всех жанрах и своей универсальностью и своим оптимизмом оказываясь сродни титанам Возрождения. В творчестве Пушкина закладываются основы критического Р., развитого в творчестве Гоголя и — за ним — в так называемой натуральной школе (см.).

Выступление в 60-е годы революционных демократов во гла­ве с Н. Чернышевским придает новые черты русскому кри­тическому Р. (революционный характер критики, образы новых людей).

Особое место в истории русского Р. принадлежит Л. Толсто­му и Достоевскому. Именно благодаря им русский реалисти­ческий роман приобрел мировое значение. Их психологи­ческое мастерство, проникновение в «диалектику души» откры­вали путь художественным исканиям писателей XX века. Р. в XX веке во всем мире несет на себе отпечаток эсте­тических открытий Толстого и Достоевского.

Нарастание русского освободительного движения, которое к концу века переносит с Запада в Россию центр мировой революционной борьбы, приводит к тому, что творчество вели­ких русских реалистов становится, как сказал В. И. Ленин о Л. Толстом, «зеркалом русской революции» по своему объек­тивному историческому содержанию, при всех различиях их идейных позиций.

Творческий размах русского социального Р. сказывается в жанровом богатстве, особенно в области романа: философско-исторического (Л. Толстой), революционно-публи­цистического (Н. Чернышевский), бытового (И. Гончаров), сатирического (М. Салтыков-Щедрин), психологического (Ф. Достоевский, Л. Толстой). К концу века новатором в жанре реалистического рассказа и своеобразной «лирической драмы» выступает А. Чехов.

Достоевский отмечал как одну из особенностей русской литературы ее «способность к всемирности, всечеловечности, всеотклика». Здесь речь идет не столько о западных влияниях, сколько об органическом развитии в русле европейской куль­туры, ее многовековых традиций.

В начале XX века появление пьес М. Горького «Мещане», «На дне» и в особенности романа «Мать» (а на Западе — романа М. А. Нексе «Пелле-завоеватель») свидетельствует о начале формирования социалистического Р. (см.). В 20-х годах крупными успехами заявляет о себе советская литература, а в начале 30-х годов во многих капиталистических странах возникает литература революционного пролетариата. Литера­тура социалистического Р. становится важным фактором миро­вого литературного развития.

При этом следует отметить, что советская литература в це­лом сохраняет больше связей с художественным опытом XIX ве­ка, чем литература на Западе (в том числе и социалисти­ческая).

Начало всеобщего кризиса капитализма, две мировые войны, ускорение революционного процесса во всем мире под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции и существо­вания Советского Союза, а после 1945 года — образование мировой системы социализма — все это существенно сказалось на судьбах Р.

Критический Р., продолжавший развиваться в русской литературе до Октября (И. Бунин, А. Куприн) и на Западе, в XX веке получил дальнейшее развитие, при этом претер­пев существенные изменения. В критическом Р. XX века на За­паде более свободно усваиваются и перекрещиваются самые различные влршния, в том числе некоторые черты нереалис­тических течений XX века (символизма, импрессионизма, экспрессионизма), что, конечно, не исключает борьбы реалистов против нереалистической эстетики.

Примерно с 20-х годов в литературах Запада сказывается тенденция к углубленному психологизму, передаче «потока со­знания» (см.). Возникает так называемый интеллектуальный роман Т. Манна; приобретает особое значение подтекст (см.), на­пример, у Хемингуэя. Эта сосредоточенность на личности и ее духовном мире в критическом Р. Запада существенно ослабляет его эпическую широту. Эпическая масштабность в XX веке составляет заслугу писателей социалистического реализма («Жизнь Клима Самгина» М. Горького, «Тихий Дон» М. Шоло­хова, «Хождение по мукам» А. Толстого, «Мертвые остаются молодыми» А. Зегерс).

В отличие от реалистов XIX века писатели XX века чаще прибегают к фантастике (А. Франс, К. Чапек), к условности (например, из социалистических писателей — Б. Брехт), созда­вая романы-притчи и драмы-притчи (см. Притча). Одновре­менно в Р. XX века торжествует документ, факт. Документаль­ные произведения появляются в разных странах, как в рамках критического Р., так и социалистического.

Так, оставаясь документальными, являются произведениями большого обобщающего смысла автобиографические книги Э. Хемингуэя, Ш. О. Кейси, И. Бехера.

В сложных идеологических условиях капиталистического Запада, когда книжный рынок захвачен массовой литературой, утверждающей мораль общества собственников, Р. отстаивает себя в борьбе против всякого рода враждебных ему эсте­тических принципов.