«Он знает жизнь, знает литературу. Он бескорыстен в самом хорошем значении этого слова».

Булат Окуджава

«Дидуров жил и живет как поэт в самом наивном и романтическом понимании этого слова: голодно и честно. При этом у него — как, может быть, ни у кого другого, — есть возможность выбирать между этой жизнью и другой, сытой по нашим, разумеется, меркам, но не представляющейся ему достойной человека, пишущего стихи».

Юрий Ряшенцев

Таких людей, как Алексей Дидуров, российская традиция называет подвижниками. Без их ежедневного и бескорыстного подвига отечественная культура наша не устояла бы».

Юлий Ким

«Литературное рок-кабаре Дидурова — не имеющий аналогов университет современного искусства.»

Владимир Качан — актер, писатель, шансонье

«У Алексея Дидурова, нашего земляка и современника, есть два больших таланта — талант сочинителя и талант подвижника. Как правило, каждый настоящий поэт — это «вещь в себе», эгоцентрик, вся творческая энергия которого уходит на создание нетленных виршей. В редких случаях (Е. Евтушенко, С. Михалков) поэт становится общественным деятелем и, как сейчас принято говорить, «публичной фигурой». Но случай Дидурова вообще уникален: не знаю я ни одного такого же крупного поэта, который значительную часть жизни посвящал бы поискам других поэтов и помощи им».

Артемий Троицкий

«Талант — это одаренность плюс судьба. Дидурову жизнь щедро отсыпала и того, и другого. Он вырос из московских коммуналок — но именно вырос: подошвы в грязи, а голова в облаках».

Леонид Жуховицкий

«Оставшийся на узеньком перевале, Дидуров в самые страшные, глухие, нищие годы был по-своему счастлив и блажен — на холоде. Он вдруг резко отверг соблазны стать выкормышем советской периодики и избрал сторонний, независимый, отпугивающий внешнюю удачу путь».

Татьяна Бек

«По моей классификации, Алексей Дидуров принадлежит к неоформленной критическими и литературоведческими указами и разъяснениями школе «постромантизма». Думаю, что именно этой школе предстоит сохранить для желающих и интересующихся предания и бытовые сказки провалившейся в преисподнюю времени страны»

Александр Кабаков

«…Должен признаться, что я люблю Дидурова как поэта. Я люблю его поэмы. Сейчас мало кто пишет поэмы, а так крепко, здорово и современно, как это делает Дидуров, может быть, не делает никто…»

Дмитрий Сухарев

«Поэзия Алексея Дидурова искренна и демократична. Она напрочь лишена книжной манерности и интеллектуального кокетства, но при этом не впадает и в другую крайность — в тяжеловесную нравоучительность и псевдонародную простотцу.

Может быть, поэтому легкие, изящные, ненатужные стихи Алексея Дидурова так легко и органично ложатся на музыку»

Леонид Филатов

«О Дидурове нужно написать. Что нужно о нем написать? Что он двадцать лет собирает вокруг себя молодых сочинителей в литературном кабаре «Кардиограмма». Что дело это завещал ему Булат Окуджава — сакральное напутствие зафиксировано, я слышал голос Окуджавы. Что он занимается этим вне нашего времени, а значит, бескорыстно, а значит, верно, честно, результативно и — современно. Что с его помощью совсем недавно в Союз писателей приняты около 40 (!) молодых литераторов, что вышла уникальная антология кардиограммской литературы «Солнечное подполье». Что он подвижник, настоящий поэт, я бы сказал, мифический герой нашего времени: деятельность его, если знать о ней все (а всего, думаю, никто, кроме него, и не знает), даже на слух, даже просто в виде перечисления выглядит нереально, с этим, по нашим пошлым понятиям, не может справиться один человек, живой, из плоти. Мифический Геракл, Сизиф. Вот что можно сказать. А у меня в голове все равно, понимаю, что мало этого про Дидурова, даже несправедливо мало, если только это про него сказать, не сказав того, что я уже сказал, но через запятую, но все равно, недостаточно — в голове у меня крутится: ибо горе безмерно, а сам я имею предел, а любовь одинока, а должно вступаться за слабых».

Николай Фохт («Неделя», № 34, 26 августа — 1 сентября, 1999 г.)

«…Это учреждение — отнюдь не кабаре в привычном смысле слова. Там не танцуют канкан, не садятся в ажурных чулках на колени мужчинам с сигарами. Это — кабаре литературное, в которое приходят барды, поэты и прозаики, как признанные, так и начинающие, и выступают перед зрителями. Многие зрители приходят сюда каждую неделю и не первый год. Мир кабаре, хотя не замкнут, но своеобычен. Здесь есть свои кумиры и свои хиты, свои зануды и свои очаровательные хулиганы. Руководит всем этим Алексей Дидуров. Поэт, к тому же редкий в наши дни энтузиаст и бессребреник. Похоже, смысл его жизни — собрать вместе людей пишущих, поющих и небесталанных, найти для этих сборов помещение (такое в городе Москве сделать непросто) и всячески тем людям помогать — организовывать им записи и публикации, подыскивать работу, утешать в недобрый час. Не зарабатывать при этом ни копейки. Более того, частенько вкладывать собственные сбережения. Которых, в общем-то, немного — Дидуров неуживчивый, он может отказаться от какого-либо выгодного предложения и на вопрос «почему?» ответить с улыбкой в лицо: «Потому что вы — жулик».

Так что если бы Дидурова не было, его пришлось бы выдумать. На этом аналогии между ним и Богом вроде бы исчерпываются. Впрочем, нет, имеется еще одна. О Дидурове, как и о Боге, вспоминают только когда плохо. Во времена благоприятные немногие все бросят и поедут на противоположный конец Москвы, чтоб в тесном и частенько душном зале петь свои баллады. А в тягостные дни это один из верных способов почувствовать себя стоящим на земле обеими ногами»

Алексей Митрофанов («Известия», № 44, 1Змарта 1999 г.)

«Собственные песни Дидурова и песни на его стихи — это настоящая энциклопедия нынешней жизни»

Виктор Славкин — драматург

«Блажен поэт, которому при рождении досталось всего в меру, но вечно несчастен «проклятый поэт», которому дали всего в избытке. Он оттого и становится проклятым, что этого избытка никто не может вместить. Вечный дворовый подросток Дидуров, «гибрид кота и соловья», по собственному безупречному определению, получил в наследство от родителей, как и всякий интеллигент в первом поколении, фантастическую цепкость и живучесть. Одна очень умная и много пожившая женщина сказала, услышав как-то самопальную кассету Дидурова (сам пел под шестиструнку, строенную под семиструнку), что для настоящей славы и канонизации ему достаточно умереть — тут же из него сделают если не второго Высоцкого, так второго Губанова уж точно».

Дмитрий Быков

«О Кабаре Алексея Дидурова мы упоминали в журнале уже не раз. Это едва ли не первый свободный творческий клуб в Москве, возникший в начале 80-х годов, куда свободно собирались поэты, певцы, рок-музыканты, художники посмотреть и послушать друг друга. Это было уже на излете брежневской эпохи, когда андерграундная деятельность новых творческих элит начинала терять свою надрывность и угрюмость. Говорить же о какой-либо единой эстетической или политической идеологии этих неформальных сборищ трудно. Там были художники разных эстетических ориентаций, разных поколений: люди уже широко известные, и те, чья звезда только начинала всходить, и «просто» сочувствующие, те, кто создавал необходимую для творческой жизни среду. Но внутри этого замечательного сообщества не было тогда и не могло быть какой-либо иерархии. Собирались, чтобы почувствовать друг друга, подышать свободой. Причем свобода эта никак не декларировалась, люди, регулярно собиравшиеся у Дидурова, не объединялись даже неким (!) специальным усилием противостоять несвободе — это не был политический клуб. Существовало это Кабаре во многом благодаря энтузиазму, а точнее сказать, одержимости создателя его, рок-поэта Алексея Дидурова».

Сергей Костырко («Новый мир», № 11,2001 г)