1. Документальная основа повести «Иван» В.О. Богомолова

        Страдания и боль двенадцатилетнего мальчика в жестоких испытаниях войны являются главной темой повести «Иван»

В. Богомолов пишет эту повесть в 1957 году. С тех пор повесть выдержала более 200  публикаций и послужила основой для создания А. Тарковским кинофильма «Иваново детство».

        История юного разведчика сразу воспринимается как достоверная и прочно остаётся в памяти читателя.  Это достигается типом повествования и его структурой. Реальный создатель повествования передаёт рассказ об Иване Буслове личному повествователю – молодому старшему лейтенанту, временно исполняющему обязанности командиру батальона. Реальная личность писателя и Гальцева, от имени которого  ведётся рассказ, в художественном произведении не совпадают. Но мы можем говорить о близости  характера и биографий, особенно военных,  настоящего автора и личного повествователя.  Личному повествователю Гальцеву к началу повествования  (октябрь 1943 г.) исполнилось 21 год, он воевал с первых месяцев войны, имел ранения и награды, к моменту форсирования   Днепра был командиром батальона, тяжело ранен под Ковелем, в последние полгода был переводчиком разведотдела 1-го Белорусского фронта, а в самом конце войны, в «исторические минуты» капитуляции Берлина 2 мая 1945 года, - в оперативной группе, созданной для «захвата  немецких архивов и документов». Об этом мы узнаём от него самого.

       Но в художественной прозе структура повествования базируется на различии вымышленного повествователя и автора. Реальный автор – Владимир Осипович Богомолов родился в июле 1926 года в Подмосковье, в деревне Кирилловке, воспитывался бабушкой и дедом. К началу войны ему было почти 15 лет, но он  прибавил себе  два года, чтобы записаться добровольцем на фронт. Начал войну рядовым, потом стал командиром стрелкового взвода, служил в пешей разведке. В конце войны стал командиром роты; был ранен, имел награды. Его фронтовой путь – Украина, Белоруссия, Польша, Маньчжурия.   

Хотя повествование ведётся Гальцевым, его точка зрения, его оценка персонажей и событий близка точки зрения В.  Богомолова В. В рассказе о себе:

       Гальцев (повесть «Иван»):

Запахи лошади и коровы в  детских лет ассоциируются у меня с запахом парного молока и горячего, только что вынутого из печки хлеба. Вот и сейчас мне вспомнилась родная деревня, где в детстве каждое лето я живал у бабки, маленькой, сухонькой, без  меры любившей меня старушки.

      В. Богомолов («О себе»):

 Родился в июле 1926 года в Подмосковье, в деревне Кирилловке, где я воспитывался у бабки и деда… Бабушка – воплощение доброты – маленькая, худенькая, любившая меня без меры (при живых разошедшихся родителях она считала меня сиротой),  была и осталась самым светлым человеком в моей жизни.

      Повествователь близок автору по возрасту, судьбе довоенной и военной, восприятию мира, людей, добра и зла, жизни и смерти. В данной повести человек выступает в качестве действующего лица, поэтому его образ создаётся разными типами речи: монологической на повествовательной основе, включающей описание и рассуждение; прямой речью в диалогах; несобственно-прямой речью.

2. Характерные особенности специальной и профессиональной лексики.

Характерной особенностью речи повествователя  является большое количество слов и фразеологизмов таких тематических групп как «война», «воинское ремесло», «воинские звания и должности», «военный быт»:

Боевое охранение, войсковой тыл, оперативный тыл, траншея полного профиля, блиндаж, оборона, наступательный бой, противотанковая граната, патрулироваться дозорами, ефрейтор, обер-лейтенант, фельдфебель, взвод, дивизия, рота, полк, связной, часовой, посыльный, писарь.

Язык повествователя отражает такую особенность профессионального словаря военной эпохи, как  сложносокращенные слова, в основном военной тематики:

военфельдшер, медпункт, санинструктор, медсанбат, разведотдел,  разведгруппа, разведгруппа, разведдогкументы, артполк, артналёт, артмастерская, штарбарм (штаб армии), доппаек, маскхалат, комдив..

Такое  тщательное воспроизведение всего специально военного и профессионального  (например: смотреть немца, взять «языка»,  подготавливать «поиск») придаёт повествованию исторически конкретный и объективный характер. Специальная и профессиональная лексика  выступает в повести как  средство создания  речевой характеристики героев определённого военного колорита. 

Понимание войны и её будней достигается не только осознанием словаря и стиля повести, но и образ мыслей – точные до цифр представления  героев, пространственно-временную определенность, характерную для военного времени, документирование реальности:  

«Землянка моя находилась  в подлеске, метрах в семистах от Днепра; Лишь минут через тридцать…я добрался до к землянке;… после двадцати ноль-ноль разведгруппа… пойдёт на ту сторону; Берлин капитулировал 2 мая, в три часа дня. Наша группа находилась на Принц-Аль-брехт-штрассе».  (название улицы).

Повествование от первого лица сообщает событиям достоверность. Исследователь творчества И. Дедков пишет, что страшнее и ужаснее было бы рассказать о скитаниях мальчика, посмотрев на это не глазами старшего лейтенанта Гальцева, а самого мальчика. Но это  потребовало бы переступить границу, отделяющую твёрдоё авторское знание от предположений и фантазии. «По моему убеждению, которому я неуклонно следую, - говорил В. Богомолов, автор может писать только о том, что знает досконально. Кстати, именно Ивану автор «поручает» критиковать журнальную статью о разведчиках:

       Заметив журнал с рассказом о разведчиках, я спрашиваю мальчика:

- Ну как, прочёл?

- Ага… Переживательно. Только по правде так не бывает. Их сразу застукают. А им ещё потом ордена навесили…

       Возможно, в этих словах таится разгадка авторского замысла – написать о разведчиках так, «как бывает».

        Выбор повествователя и его тип определяются автором и являются одной из форм выражения образа автора наряду с отношением к действительности – что и как изображается в повести о войне. В объекте изображения таится некая странность: казалось бы, повесть о  войне, но в ней нет ни массовых сражений на поле боя, ни описания военных действий. Эта повесть об  обороне левого берега Днепра, к форсированию которого дивизия только готовится. Не случайно одной из повторяющихся деталей является повторение упоминание тишины на войне – то в устах Гальцева («Так  тихо, что можно, кажется, забыть о войне»), то в разведчика Холина («Тишина-то какая!»). Удивительно, война – тишина. Следовательно, автор хотел показать не шумную картину боя, а людей  на войне, их мысли и поступки. Как  раз в такой момент тишины мы знакомимся с двенадцатилетним мальчиком и Гомеля. В первые дни войны он потерял отца пограничника. Его сестрёнка около полутора лет была убита у него на руках, о матери он ничего не знает. Он был в партизанах, в лагере смерти в Тростянце. Имеет ранение и орден Отечественной войны и новенькую медаль «За отвагу».

   Ивана мы видим глазами повествователя Гальцева. Главной особенностью портретных характеристик является выделение ключевых деталей, которые повторяются.  Так, при первой встрече с мальчиком, мы видим большие, необычно широко расставленные глаза, скуластое лицо. И в конце  повести читаем: «Я узнал его сразу по  скуластому лицу и большим, широко расставленным глазам – я ни у кого не видел глаз, расставленных так широко…»

    В портрете Ивана в начале и в конце повести повторяется описание его взгляда, а через него внутреннего состояния героя:  «Он стоял передо мной, поглядывая исподлобья, настороженно и отчуждённо…; Он был совсем ещё ребёнок, узкоплечий с тонкими руками и ногами… хотя по лицу, не по-детски сосредоточенному…; в его взгляде, в выражении измученного лица чувствовалось какое-то внутреннее напряжение…»

    А вот его портрет в конце повести:  «Он смотрел исподлобья, сбычась, как тогда, при нашей первой встрече в землянке на берегу Днепра». В слове «сбычась» автор показывает нам признаки «угрюмости», «сосредоточенности», «сердитости» «настороженности», «отчуждённости», сравнивая его с быком.

    «Бычиться, суровиться, глядеть угрюмо, упрямо;  глядеть бычком т.е исподлобья, коситься; Упёрся как бык в стену рогами; бычачье упорство» из словаря В.И. Даля

       У Ивана недетская ненависть к войне, о чём говорят разные герои повести:

«Ему ненависть душу жжёт!; Ему столько довелось пережить, что нам  и не снилось… Он и в партизанах был, и в Тростянце, лагере смерти…У него на уме одно:  мстить до последнего! Как  рассказывает про лагерь или вспомнит отца, сестрёнку, - трясётся весь. Я никогда не думал, что ребёнок может так ненавидеть; Ненависть его не перекипела. И нет ему покоя…» (Холин).

       В конце повести, в документах тайной полиции читаем: «На допросах держался вызывающе: не скрывал своего враждебного отношения к немецкой армии и Германской империи».

     Сам Иван говорит о себе: «Нервеность во мне какая-то». Иван по детски коверкает слово «нервность». Он имеет ввиду беспокойство и волнение за порученное  дело, лёгкую возбудимость, порывистость в отношении во взрослыми – т.е. состояние нервного напряжения. Это состояние объясняет разведчик Холин:

   - Видишь ли, то, что он делает, и взрослым редко удаётся. Он один даёт больше, чем ваша разведрота; - Третий год воюешь?.. И я третий… А в глаза смерти – как Иван – мы, может и не заглядывали… за тобой батальон, полк, целая армия… А он один!»

   Таким образом,  нервеность бычачье упрямство, из-за которого его невозможно отправить в тыл, в суворовское училище, и его недетская ненависть объясняются тем, что смыслом его мальчишеской жизни стала месть. Он говорит: «пока война, отдыхать может тот, от кого пользы мало».

     В тексте повести постоянно  выявляется «детское» в образе Ивана, констатирующее с «взрослыми» чертами  его облика и характера: «Худенький мальчик лет одиннадцати, маленькие босые ноги; худенькое с проступающими рёбрами тельце; пальцы у него были с коротко обгрызенными ногтями; уши у него были маленькие, розовые, нежные; мальчик забрался в мою постель и улёгся лицом к стенке, подложив ладошку под щеку; улыбнулся впервые, обрадовано совсем по-детски…». С одной стороны белоголовый мальчик, парень с норовом, бедолага, бездомный отрепыш, чудной малец. А с другой стороны его никто не называет Ваней, Ванюшей, а Иваном, отдавая должное его недетской работе, и даже побаиваясь мальчика.

Речевые особенности героев.

  Повести присуще многоголосие. Текст пронизан голосами персонажей: «Чтобы не наследить  на том берегу» (голос Холина); «Маслов требует, чтобы я «лично вкладывал душу» в отчётность» (голос Маслова); «Ведь это он, Катасонов,  в  ту ночь ждал с лодкой у Диковки, где немцев столько, что к берегу не подойдёшь» (слова Ивана).

 В повествовании автор  употребляет  устно-разговорные, просторечные и народные  выражения. Например, разведчик Холин часто употребляет речевую форму, воспроизводящую сжатые слова «в случ-чего»: «Мы находимся против оврага, чтобы  случ-чего снова высадится на вражеском берегу и прийти на помощь мальчишке… Останешься здесь. А я пойду за лодкой. Чтоб   случ-чего не всыпаться обоим».  Другие выражения как: мозгая сырость, ражий детина, печка утухла, суечусь, вылазь, одежа, не улыбься, едун напал, табанить ит.д. добавляют эмоциональную окраску речи. Очень эмоциональна речь Холина: «Шкура, трепач, нож вонючий и т.п.» Он часто употребляет в речи приговорки и дружеские подначки: «Эх, голова, два уха!; Чудак-рыбак;  Тут всё не раз продумано; Порядок; Всё подшито, прошнуровано и т.п.»

Итак, анализ структуры повествования текста позволяет выявить в нём два главных момента.

Во-первых, стремление автора к точному и достоверному описанию работы разведчика, которое проявляется в выборе повествователя, в типе повествователя от первого лица, в тщательном воспроизведении через язык и стиль всего специально военного и профессионального, в пространственно-временной точности в духе военного времени, в выборе объекта и предмета изображения.  Повесть написана с глубоким чувством ответственности перед погибшими.

Во-вторых, автор показал столкновение детского и недетского в облике, поведении и характере главного героя, драматизм его судьбы. Повесть посвящена не только описанию трагедии ребенка на войне, а её последствиям – отрешённости Ивана, погруженного в мир ненависти, мщения и смертельного риска.

Вывод: