В самый канун 1957 года Михаил Александрович
Шолохов приехал в редакцию газеты «Правда». Шел по длинному коридору в гимнастерке
цвета хаки, перехваченной широким армейским поясом. В руках – рукопись. Всех
интересует, что привез любимый писатель. Он прошел в конференц-зал, где уже собрались
члены редакционной коллегии литературные работники. Теплая, волнующая встреча,
и он начинает читать рассказ, написанный им для новогоднего номера газеты.
Забыв
о времени, слушали правдисты чтение новой рукописи. Рассказ потряс всех
слушателей. Редколлегия «Правды» тут же решила: опубликовать рассказ «Судьба
человека» в газете.
Задача писателя – приобщить читателя к своему
материалу не только посредством рассказа. Писатель-художник должен и своих
героев, и пейзаж, и все зримые подробности, которые попали в его живописную
орбиту, не отражать как в зеркале, а
воссоздавать в своеобразном, ему одному свойственном ритме, в своем стиле.
У каждого писателя-художника свое чувство языка.
Стиль – выразитель творческой психики и жизненной философии писателя. Недаром
живет старый афоризм: стиль – это человек.
У Михаила Шолохова свой, удивительный по меткости
словарь, свой стиль и свой ритм чудесного русского языка. Во всем его богатстве
– все качества, которые и создают писателя-художника.
Ряд
тонких, ценных наблюдений над образом автора и героев в рассказе «Судьба человека»
сделал В. Кожинов. «Образ автора на протяжении всего рассказа формируется и развивается»
(1, 202). В начале произведения у автора и Соколова «нет ничего общего». Авторский
язык заметно отличается от языка Соколова литературностью, живописностью. Драматически
ускоренный рассказ Соколова резко контрастирует с замедленным эпическим зачином
автора.
«…В
рассказе Соколова очень мало изобразительных эпитетов (и даже определений
вообще), между тем как авторский текст насыщен ими».
В. Кожинов даже уточняет, что Соколов употребляет
их «в двадцать с лишним раз реже, чем автор» (1,
202). Язык Соколова, по сравнению с авторским, более экспрессивен, отличается
разговорным характером, употреблением просторечных слов («тюкнуть»,
«огромадный», «ихний», «милаха», «посымали»), в том числе
разговорно–просторечных вводных слов («стало быть», «может»).
Стилистические
особенности текста интересовали также и других ученых – лингвистов. Языковой
анализ текста «Судьба человека» осуществили в своих исследованиях А.В.Огнев,
О.Форш, Б.Ларин и другие).
Целью
нашего исследования является изучение особенностей авторской речи и языка
героев рассказа.
Особенности
языка
рассказа М.А. Шолохова «Судьба человека»
Структура
рассказа и язык героев
По своей
структуре рассказ «Судьба человека» представляет сказ в рассказе – здесь два субъекта:
рассказчик-персонаж, бывалый человек Андрей Соколов, и автор, который выполняет
функцию собеседника и слушателя; его повествование как бы обрамляет рассказ Соколова
(автору принадлежит вступление и заключение). Такое построение произведения подчеркивает,
что главным для автора было изображение строя мысли и чувства своего героя, его
отношения к окружающему миру, его представления о должном и желаемом, т.е. об идеале. Каков он,
этот строй мысли и чувства бывалого человека Андрея Соколова?
Рассмотрим
в качестве примера один из фрагментов его рассказа:
Только
не пришлось мне и года повоевать…Два раза за это время был ранен, но оба раза
по легкости: один раз – в мягкость руки, другой – в ногу; первый раз – пулей с
самолета, другой – осколком снаряда. Дырявил немец мне машину и сверху и с
боков, но мне, браток, везло на первых порах. Везло-везло, да и довезло до
самой ручки… Попал я в плен под Лозовеньками в мае сорок второго при таком
неловком случае: немец, тогда здорово наступал, и оказалась наша… батарея почти
без снарядов; нагрузили мою машину снарядами по самую завязку, и сам я на
погрузке работал так, что гимнастерка к лопаткам прикипала. Надо было сильно
спешить потому, что бой приближался к нам: слева чьи-то танки гремят, справа
стрельба идет, впереди стрельба, и уже начало попахивать жареным…
Командир
нашей автороты спрашивает: «Проскочишь, Соколов?» А тут и спрашивать нечего
было. Там товарищи мои, может, погибают, а я тут чухаться буду? «Какой
разговор! – отвечаю ему. – Я должен проскочить, и баста!» - «Ну, - говорит, -
дуй! Жми на всю железку!»1.
Помимо
сведений об определенном из жизни рассказчика-персонажа, в этом тексте
заключено очень важное образное содержание. Легко установить, что в
употреблении слов: по легкости, по самую
завязку, чухаться, баста, дуй, жми на все железку – обнаруживается
принадлежность Соколова к определенной культурной, профессиональной и
территориальной среде. _______________________________
1Цит. По изданию: Шолохов М. Собр. Соч. М., 1960,
т.8
Более
важную образную информацию – о строе мысли и чувства рассказчика – несут в этом
тексте высказывания: Только не пришлось
мне и года повоевать…; Дырявил немец мне машину… но мне, браток, везло на
первых порах. Везло-везло, да и
довезло до самой ручки… Попал я в
плен… при таком неловком случае…;
оказалась наша… батарея… . Все они имеют значение объективной необходимости
– безличные предложения, например, в сравнении с личными, выражают действие,
навязываемое субъекту со стороны, помимо его воли. Эти высказывания
семантически соотнесены с вынесенным в название рассказа словом судьба, которое (среди прочих значений)
имеет значения: «стечение обстоятельств, не зависящих от воли человека, ход
жизненных событий».
Такое
понимание судьбы Соколовым подтверждается употреблением высказываний Надо было сильно спешить…; Я должен проскочить,
и баста!, выражающих в данном тексте самую важную информацию о строе мысли
и чувства героя. Эти высказывания имеют значение долженствования, т.е. обязательности
на основе твердого решения самого говорящего. В их употреблении находит
выражение главная мысль рассказа «Судьба человека», авторский идеал, представление о должном и желаемом, - как бы
тяжело ни складывались обстоятельства для человека, человек может относиться к
обстоятельствам активно,
поступать так, как требует этого его
человеческое достоинство и гражданский
долг.
То,
что это – главная мысль, которую хотел выразить М. Шолохов, подтверждается всем
строем рассказа «Судьба человека».
Композиционно
рассказ Соколова представляет собой ряд новелл, в каждой из которых идет речь о
каком-то эпизоде из его жизни. В каждой из этих новелл обнаруживает себя
скрытая от поверхностного чтения упорядоченность языковых единиц, выражающих
строй мысли и чувства рассказчика. И в каждой новелле выступают языковые
средства, с помощью которых выражается отношение Соколова к обстоятельствам.
Так,
о первых впечатлениях от пребывания в плену Соколов рассказывает следующее:
Прошел
немного, и догоняет меня колонна наших пленных, из той же дивизии, в какой я
был. Гонят их человек десять немецких автоматчиков. Тот, который впереди
колонны шел, поравнялся со мною, не говоря
худого слова, наотмашь хлыстнул меня ручкой автомата по голове. Упади я,
- и он пришил бы меня к земле очередью,
но наши подхватили меня на лету, затолкали в середину и с полчаса вели под
руки. А когда я очухался, один из них шепчет: «Боже тебя упаси падать! Иди из
последних сил, а не то убьют». И я из последних сил, но пошел.
В
этом тексте также встречаются слова, характеризующие принадлежность рассказчика
к определенной культурной среде: хлыстнул,
очухался. Здесь же находим высказывание, семантически соотнесенное со
словом судьба в значении «стечение
обстоятельств»: Упади я, - и он пришил бы
меня к земле очередью… - высказывание
с глаголом в условном наклонении, показывающее, как бы сложилась судьба
рассказчика, если бы подчинился обстоятельствам. Наконец, здесь же в
предложении И я из последних сил, но
пошел (где противительный союз но
вносит смысл: «вопреки сложившимся для рассказчика крайне сложным
обстоятельствам») находит выражение активное отношение героя к обстоятельствам.
И в
каждом последующем эпизоде рассказа Соколова о пребывании в плену непременно
выступают языковые средства, имеющие значение долженствования.
С
точки зрения отношения к обстоятельствам оценивает Соколов действующих лиц
своего рассказа в эпизоде, где речь идет о ночевке пленных в церкви. Главным в
его оценке человека в каждом случае является верность своему гражданскому и
воинскому долгу.
Кульминацией
эпизода в церкви является рассказ Соколова о взводном и Крыжневе.
В речи Крыжнева употреблена пословица Своя рубашка к телу ближе. Во всем
рассказе «Судьба человека», кроме этой, употребляется еще одна пословица, в
речи самого Соколова, адресованной автору: «Дай, думаю, зайду, перекурим
вместе. Одному-то и курить и помирать
тошно». Образный смысл двух этих пословиц обусловлен тем, что они
соотнесены между собой семантически – они выражают крайне противоположное
отношение Соколова и Крыжнева к окружающему миру, к людям.
Авторская
речь
Как
отмечалось в рассказе «Судьба человека», повествование ведется не только от
лица Соколова, но и от лица самого автора. Авторская речь составляет введение к рассказу
Соколова и заключение к нему. Специфика образа автора в рассказе «Судьба человека»
состоит в том, что он подвижен — в пределах рассказа в определенном отношении
изменяется строй его мысли и чувства. В авторском повествовании, составляющем экспозицию рассказа «Судьба человека», речь идет
о трудностях, выпавших на долю автора в пути, когда в «недобрую пору бездорожья»
ему «пришлось ехать в станицу Букановскую».
В этом тексте многие предложения имеют значение объективной необходимости
и семантически соотнесены со словом судьба
в значении «стечение обстоятельств»:
...мне
пришлось ехать в станицу Букановскую; ...Переправляться надо было на утлой плоскодонке,
поднимавшей не больше трех человек; Во время переправы... мне некогда было думать
о папиросах, надо было, бросив весло, побыстрее вычерпывать воду, чтобы лодка
не затонула.
Употребляются автором и слова, заключающие в себе экспрессию преодоления:
...но одолеть (т. е. «осилить, преодолеть
что-либо, требующее физических усилий») их оказалось не так-то просто; Только часов
через шесть покрыли (т. е. «преодолели») расстояние в тридцать километров....
Таким образом, в авторском повествовании, составляющем экспозицию
рассказа
«Судьба человека», наблюдаются те же по характеру языковые средства, с
помощью которых изображается герой рассказа.
Проделав трудный путь по бездорожью, автор
рассказа рад минуте тишины, одиночества.
Это был первый после зимы по-настоящему теплый
день. Хорошо было сидеть на плетне вот так, одному, целиком покорясь тишине и
одиночеству, и, сняв с головы старую солдатскую шапку, сушить на ветерке мокрые
после тяжелой гребли волосы, бездумно следить за проплывающими в блеклой синеве
белыми грудастыми облаками.
С точки зрения человека, только что преодолевшего
тяжелый путь, воспринимает автор и появление незнакомого человека с мальчиком:
Они устало брели...; ...устало
присаживаясь..., отец сказал...; Я хотел было спросить... какая нужда его гонит в такую распутицу.
Изменение
строя, мысли и чувства автора обнаруживаются в употреблении языковых средств,
соотносительных с теми, посредством которых в экспозиции рассказа было выражено
предрасположение автора к тишине, одиночеству.
В экспозиции
рассказа было: «....следить за проплывающими в блеклой синеве белыми, грудастыми облаками». Здесь же —
«словно под тугими, белыми парусами, проплывали в вышней синеве облака».
В
экспозиции рассказа слово весна
выступало в значении «время года». И только. Здесь же наблюдается семантический
сдвиг в этом слове. Весна в этом
контексте приобретает смысл: «созидающая сила, способствующая утверждению
живого в жизни».
В
экспозиции рассказа языковые средства, выражающие исходный строй мысли и
чувства автора, были стилистически нейтральными. Здесь же выступают языковые
единицы, которые имеют окраску высокого стиля: в вышней синеве, минуты скорбного молчания, к великим свершениям весны, к
вечному утверждению живого в жизни.
От обыденного взгляда на окружающий мир
до глубокого, философского его осмысления — так изменяется строй мысли и
чувства автора в рассказе «Судьба человека».
Наконец
автор берет слово уже в эпилоге рассказа:
Два осиротевших человека, две песчинки,
заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы... Что-то ждет их
впереди? И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли,
выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все
вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому позовет его родина.
В этом
фрагменте авторской речи «поправляется»,углубляется одно из
высказываний Соколова. Свой идеал поведения на войне Андрей Соколов выразил
так: «На то ты и мужчина, на то ты и солдат, чтобы все вытерпеть, все снести,
если к этому нужда, позвала». Слово вытерпеть и его синоним снести означают «перенести, выдержать
страдания».
Слово преодолеть, употребленное вместо слова снести, более точно выражает характер
его действий, поступков, а формула если к
этому позовет его родина,
употребленная вместо если к этому нужда
позвала — более определенно называет мотивы действий и поступков Андрея Соколова.
Заключение
В речи Соколова звучат слова и выражения, взятые
из языка шофера, солдата, крестьянина, эпитеты и метафоры, связанные с
народно-поэтическим творчеством. В том, что и как отбирает герой в неоценимом
фольклорном богатстве, что оказывается наиболее близким его душевному строю, с
достаточной отчетливостью проявляются его нравственно-психологические особенности.
Соколов любит ласковые обращения, слова с уменьшительными суффиксами (они особенно
свойственны фольклорным произведениям). В соответствующем контексте они
принимают ласкательную окраску, отражают открытость, душевность, дружелюбные
чувства героя («милая Иринка», «милок», «браток», «детишкам», «папанька»,
«воробышек», «звездочка»).
Различия
в языке автора и героя не приводят к разностильности произведения; общее в его
стилистическом фундаменте заключается и в том, что «как в речи автора, так и в
речи героя — то и дело смыкаются, скрещиваются, срастаются извечные,
отшлифованные столетиями речения и сегодняшние разговорные обороты, подчас еще
совсем не освоенные литературой». Это общее в ходе развития повествования
крепнет, приобретает более широкие очертания, более глубокую основу. В «Судьбе
человека» постепенно сближаются и сливаются голоса автора и героя, столь различные,
несовместимые в начале рассказа... Андрей Соколов, заново пережив в рассказе
свою судьбу, поднимается на высоты человеческого сознания и сливается в самом
своем слоге с художником».
Таким
образом, автор более глубоко осмысливает то, что рассказал о своей жизни Андрей
Соколов.
В
авторской речи наиболее определённо выражена главная мысль рассказа о
неиссякаемой способности человека к преодолению обстоятельств,
как бы трудно они ни складывались, о способности
человека при любых
условиях поступать так, как требует этого его
гражданский долг и человеческое достоинство.
Список
литературы
Кожинов В. Голос автора и голоса персонажей.//
Проблемы художественной формы социалистического реализма. М., 1971, т. 2.
Навозов А. Шолохов и «Правда»// Михаил
Александрович Шолохов. – М.: Правда, 1966. – С. 199-208
Огнев А.В. Рассказ М. Шолохова «Судьба человека».
М.: Высшая школа, 1984.
Шолохов М. Собр. соч. в 9 т. Т.8. М.: Художественная литература. 1960.
Форш О. Рожденные бурей…// Михаил Александрович
Шолохов. – Правда, 1966. – С.286-287 |