Россия никогда не была похожа ни на Запад, ни на Восток. Уникальность, самобытность, неповторимость нашей страны нашли отражение и в великой русской литературе. Достаточно сказать, что истоки она берет не как зарубежная литература,- из фольклора, а поднимается, неся свой «терновый венец» мудрости и духовности, из глубин мрачного десятого столетия, когда христианство только начинало собирать под свои знамена славянские народы, когда священники – летописцы начинали осознавать силу и величие слова, хранили при этом , как святого учителя – наставника и неизменную святыню – Евангелие.

 Конечно, такая особенность не могла не повлиять на творчество русских писателей – классиков. Именно поэтому мне хотелось бы рассмотреть роман И.Гончарова «Обломов» с точки зрения христианской религии, основных заповедей и канонов.

На мой взгляд, эта книга не может оставить равнодушным любого думающего человека, так как это по-настоящему русское произведение, в котором писатель сумел воплотить особенности самобытной России, ее грандиозное величие не суетности и покоя, неизменное возвращение к старине, верность традициям. Все это нашло отражение в чертах характера И.И.Обломова, главного героя произведения, которого я считаю образом положительным.

У критиков Обломов вызывал самые различные и противоположные оценки: от крайнего неприятия у Добролюбова до вполне положительной оценки Дружинина.

Добролюбов заявляет так: «Обломов ровно ничего не может и не умеет», «он старается взвалить дело на кого-нибудь другого, а если нет никого, то на авось…», « В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии… в образе его умственного и нравственного развития»,

Дружинин возражает ему простыми незамысловатыми истинами. «Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви…», «любящая, нежная натура … вся озаряется через любовь…»

Но самое главное, на мой взгляд, что интерес к образу Обломова и «обломовщине», как к общественному явлению, не исчез до сих пор, и многие загадки Гончарова так и не раскрыты.                                                                                                                                                           Цель данной работы - охарактеризовать систему образов романа И.Гончарова «Обломов» с точки зрения христианской религии.                                                                                   Цель работы определила ее основные задачи:

Анализ критической литературы по рассматриваемой теме;

Изучение первоисточников: Библии, романа И.Гончарова «Обломов»;

Сопоставление содержания произведений Данте Алигьери («Божественная комедия») и И.Гончарова («Обломов»)

Цель и задачи в совокупности определили структуру работы, которая состоит из введения, основной части и заключения. Во введении обозначены цели и задачи работы, обоснована актуальность и новизна. В основной части, состоящей из 2х глав, анализируются основные понятия и составляющие христианской морали и характеризуется система образов романа И.Гончарова «Обломов» с точки зрения христианской морали.

При написании работы были использованы критические статьи Н.Добролюбова, А.Дружинина, И.Анненского.

                    Два мира в романе И.Гончарова «Обломов»

Обломов - центр романа. Но перед нами проходят и другие образы: люди, составляющие окружение Обломова, люди, воздействующие на него, люди разные по своему характеру,  складу ума и отношению к Илье Ильичу.

Обломов считает их друзьями. Но так ли это? Люди, пришедшие из совершенно чужого мира, который он отвергает, разве могут они нести ему что - либо хорошее? Возможно, они и есть олицетворение грехов, которых Обломов, безусловно, боится. Может быть, не без умысла Гончаров вводит в его окружение семь человек - символику семи смертных грехов человечества.

Первым посещает Обломова Волков. Кто он? Неужели этот пышущий молодостью и красотой молодой человек – олицетворение греха? Безусловно. Волков – ничто иное, как чревоугодие. «Где же здесь чревоугодие? – спросите вы. – «Разве Волков обжора?».                Я согласна, что нет, но по – моему , в это понятие вкладывается куда более глубокий смысл. Чревоугодие не только пьянство или обжорство, кроме того, (цитата из Библии)                   «… излишнее любление плоти…, привязанность к различного рода увеселениям».

 «В десять мест в один день – несчастный! - думал Обломов. - И это жизнь! – Он сильно пожал плечами. – Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?»

Вся жизнь Волкова сосредоточена на утоплении своих неизменных потребностей: вкусно поесть; сладко поспать; слегка увлечься как делом, так и человеком. Он слишком приземлен и мелок, ограничен в своем грехе. Весь мир для него – наслаждение, бурный праздник, порочное и легкомысленное веселье.

Отношение Гончарова к образу Волкова можно проследить и на лингвистическом уровне.

При описании этого молодого человека Гончаров использует такие прилагательные, как мельчайший и тончайший. Суффикс – айш - превосходной степени в этих словах, возможно, указывает на скрытую неприязнь автора к этому герою. Вероятно в понимании самого Гончарова, Волков мельчайший, как и брелки, которыми он без конца наигрывает, примитивный, как тончайший батистовый платок.

Судьбинский, в моем понимании, наиболее яркое (в сравнении с последующими) олицетворение греха. Несомненно, ОН алчность – воплощенная в страсти к деньгам, соединенная большей частью с неправедным способом обогащения; а также скупость и корыстолюбие.

Весь разговор с Обломовым, во время своего краткого посещения, Судьбинский буквально заполнил упоминаниями о деньгах, ведь иные темы ему не интересны.

Он рассуждает о своих финансовых делах, словно это живые люди, едва ли не его друзья, «смакует» детали, приводит точные цифры, будто «облизывая» при этом нули. Вся его энергия, вся его жизнь направлена на собственное обогащение. Его заветная мечта – заработать огромное состояние: для этого он готов пойти на что угодно: унижаться, предавать, льстить и лицемерить.

Деньги! Деньги! Деньги! Это единственная цель существования Судьбинского, единственная страсть. Даже такую святую вещь как женитьба, он превращает в погоню за состоянием невесты. При чем Судьбинский – человек не бедный (и это очень важно). Нет пока и никаких намеков на наследников, детей. Встает вопрос, зачем? Почему душу несчастного настолько отравила желчь алчности, необузданная страсть к наживе? Ответ напрашивается сам – Судьбинского привлекает именно процесс накопительства, факты о получении денег.

И Обломов говорит о Судьбинском: «И слеп, и глух, и нем для всего остального в мире. У нас это называется тоже карьерой. А как мало тут человека – то нужно: ума его, воли, чувства – зачем это?...и не пошевелится в нем многое, многое…»

Осмыслить сложный образ Пенкина Гончаров мне помог обломовскими устами. Пенкин сер в своих бесплодных изысканиях. Про таких говорят: «Что он делает? Для чего родился? Непонятно…»

Обломов, не без причины, упрекает Пенкина в бесчеловечности, в немилосердии, в неспособности к Любви. Такие люди, как он, не способны на великие дела, на самопожертвование ради идеи или истинного чувства. В этом и заключается грех           уныния – не желания, не способности делать добро.

Но Пенкин ни просто не хочет совершать добрые мудрые поступки. Он боится добра, как это не парадоксально звучит. Он боится ответственности за правду, за истину, за их глубину.

Не будем забывать, что Пенкин – литератор. Его признание, его долг нести людям свет через слово. А что Пенкин? Он «хватает верхушки», пишет легко – посредственно. До преступности посредственно. Конечно, так намного легче. И Пенкин не собирается бороться с трудностями, с обществом, диктующим законы, с самим собой, наконец. Пенкин словно «ворона», отделяется время от времени от грязной массы, называемой высшим обществом лишь для того, чтобы клюнуть падаль и вновь вернуться в лоно уныния и духовной лености.

Обломов спорит с Пенкиным и  лично обвиняет его: «Да писать – то все, тратить душу свою на мелочи, менять убеждения, торговать умом и воображением насиловать свою натуру».

Зависть – страшный грех, но еще и самый жалкий, ничтожный. За грех зависти, на мой взгляд, в ответе Алексеев. Вернее, тот самый человек, имя которого никто так и не узнал. Он безлик и сер, как безлика сама зависть. Он бесцветен, безгласен. Зависть схожа с тенью, крадущейся за спиной. На тень похож и Алексеев. Недаром Гончаров делает такой акцент на подозрительную неприметность и странность этого образа. Как и у зависти, у Алексеева (цитирую) «…Нет ни врагов, ни друзей, но знакомых множество». Как и зависть, он ходит от одного человека к другому – Алексеев готов составить общество любому и по какому угодно поводу.

Гончаров так характеризует своего героя: «Алексеев есть какой – то неполный… намек на людскую массу, глухое отражение, неясный ее отблеск».

Алексеев – неполноценный, убогий человек. И он сам, разумеется, чувствует это.

К тому же, он столь зависим от общественного мнения, что просто не может не завидовать Обломову, который свободен от  общественных предрассудков и псевдонорм, которому негласные общественные принципы глубоко безразличны.

Эта зависимость Алексеева прослеживается и на бытовом уровне. Алексеева ничуть не заботит проблема Обломова с квартирой. Вместо дружеского совета, он уже оглядывает и присматривает ее для себя. В этом эпизоде завистливость Алексеева доходит до смешного, комичного, даже гротескового, ведь Алексеев испытывает зависть ко всему и всем уже просто по привычке. А его душа настолько потеряла индивидуальность, цвет, что он готов завидовать всему необычному, не серому, необыденному.

Следом возникает Тарантьев. И, кажется, в этой огромной черной фигуре автор хочет сосредоточить злобу и ненависть целого мира.

Гончаров пишет: «Тарантьев смотрел…угрюмо, с полу – презрением, с явным недоброжелательством…, готовый бранить все и всех на свете…» «…говорил он громко и почти всегда сердито…постоянно был груб в обращении со всеми…»

А кто Тарантьев? Человек, в силу обстоятельств так и не раскрывший потенциал богато одаренной души. Но в этом он не считает виноватым себя. В его несчастьях повинен кто угодно, только не он лично. Кипящий от злобы, он не только не пытается изменить в себе что – либо, но, напротив, вязнет в своих грехах все больше, отталкивает людей своей черствостью и жестокостью.

А как ведет себя с ним Обломов? Он не презирает Тарантьева; не насмехается над ним и  его духовным ничтожеством. Напротив, любовь и дружба Обломова – капля тепла, пытающаяся растопить вечный ледник безвозвратно погибшей души.

В итоге Тарантьев – воплощение ненависти, грубости, злобы. Он вспыльчив, часто впадает в ярость. К тому же, драчлив, любит побраниться, прикрикнуть на собеседника или просто отпустить в его адрес колкое, жесткое замечание. И вот он гнев, один из семи смертных грехов, всеми составляющими которого Гончаров с невероятной щедростью наделил своего героя.

Страшнейший из всех смертных грехов – гордыня. По Библии – это «презрение ближнего, предпочтение себя всем: стыд признать ошибки свои».

Лишь один из друзей Обломова заключает в себе подобные пороки. И это, несомненно, Штольц. Все составляющие гордыни налицо: и тщеславие, и высокомерие, и властолюбие, и честолюбие, и чванливость, и деловая сухость, и чопорность. Даже имя Штольца в переводе с немецкого, означает «гордость» (на мой взгляд, это намек Гончарова о наползающей тени чопорных дельцов на Россию со стороны бездуховного нравственно – убогого Запада).

Гордыня движет Штольцом, держит высоко поднятой его голову, сквозит в его словах, манерах, делах. Это качество Штольца с ранних лет воспитал в нем отец. – Желание быть выше, чем другие, он привил сыну смолоду. «Будь лучше и сильнее! Не склонись ни перед чем! Добейся своего любой ценой! – Штольц заучил это и сделал своим принципом, своим идеалом.

Но разве это плохо – бороться с трудностями, преодолевать преграды. Я отвечу «Нет!» Но все дело в том, что Штольц – не благородное сочетание этих качеств. Скорее он бессовестный, западного толка делец, готовый идти к своей цели, не взирая ни на что, преодолевая все препятствия на своем пути.

Ведь сам Гончаров, быть может с язвительным сарказмом пишет, что Штольц – честный предприниматель. Поверить в это сложно.

В понимании образа Штольца я не согласна с Добролюбовым и скорее склонна согласиться с Дружининым – Штольц – не спаситель Обломова.

По – моему мнению, его не надо ни от чего спасать. Он – воплощение старой, православной, патриархальной, великой непокорным и одновременно спокойным духом России, страны издревне сильной фольклором, нравственными ценностями.

Штольц же не спасение ее, а разрушительная сила, угроза этому простому, несуетному, но этим и прекрасному миру.

Последний смертный грех – сладострастие или блуд, заключающий в себе нечистые помыслы, неверность, обман и воровство, Обломов отвергает в последнем дорогом человеке своего круга – в Ольге Ильинской.

Именно светской блудницей видится мне она, хотя ее сладострастие и не выставлено на всеобщее обозрение.

Женщина, по своей природе, заключает этот грех в себе. Еще в Заповедях Господних она была названа – ни больше, ни меньше – сосудом греха.

Заключение.

Критики романа увидели многое , но может быть , они не захотели  заметить главного , вечного? Они предвзято относились к главному герою и произведению в целом лишь с точки зрения социально-политической.

Конечно, Обломов вполне мог соскочить с дивана , облачиться в сюртук и отправиться в революционеры – демократы изменять мир. Но это был бы прямой путь в бездну им же проклятых пороков и грехов. Так как любой , пытающийся изменить мир , одурманен если не безумием , то гордыней , а это самый страшный из семи смертных грехов . И поэтому Обломов предпочитает одиночество в комнате – келье и ценит его , отгораживаясь от всего остального «прогнившего» мира.

Быть может, именно бренность бытия , бесполезная суетность сопоставляется Гончаровым с возвышенным духом нравственности и моральными ценностями , утвержденными человечеством 2000 лет назад , и все это время усиленно разрушаемыми.

В своем творчестве Гончаров , являясь продолжателем традиций Д.И.Фонвизина , Н.В. Гоголя и др. , возвращается к символике имен .

Это не повсеместное явление и, возможно, Гончаров не делал на этом яркого акцента.

И все же чревоугодник Волков никак не в силах утолить свой голод. Тарантьев ассоциируется с тараном , которым ломают ворота. Пенкин снимает исключительно  пенки . Штольц  надменно  и гордо несет  себя.

Поворачиваясь спиной к этим персонажам – 2друзьям» , оставаясь безразличным к их мелким проблемам , радостям и удовольствиям , Обломов делает единственно правильный выбор : остается лежать на диване .

В моих глазах именно этим он сохраняет свое человеческое достоинство , свое лицо и главное – великую, непознанную никем, кроме Бога, драгоценную душу.