Предметом рассказа А.П.Чехова "Черный монах” является болезнь человеческой души. Это самое страшное, что может случиться с человеком, когда сама его сущность ненормальна, нездорова. Душевная болезнь всегда оставляет неизгладимые и незаживающие душевные раны. Человек уже не может жить по-прежнему. Чехов выписывает историю Андрея Васильевича Коврина до самой его смерти, как врач пишет историю болезни пациента.

Коврин – молодой ученый, магистр-философ. В рассказе нет ни его портрета (единственная деталь – красивые длинные волосы), ни авторской характеристики героя. Источник сведений о нем – реплики героев: "величина”, "ученый, необыкновенный человек”, сделавший "блестящую карьеру”, живущий "интересной жизнью”. Коврин "утомился и расстроил себе нервы" и приехал в места своего детства – имение своего "бывшего опекуна и воспитателя" садовода Песоцкого, живущего вместе с дочерью Таней. Главное в этом имении – сад и парк. И в первой главе рассказа дается не портрет Андрея Васильевича, а образ поместья. Это делает возможным предположение, что поместье – это символический образ Коврина, выросшего в этих местах, как будто воспитанным этим поместьем. Первая часть его – это сад, выращенный, как и сам Коврин, Егором Семеновичем Песоцким. Тут все поражает воображение: "причуды, изысканные уродства и издевательства над природой" и пресловутые "яблоки с голову" из коммерческого сада, приносящего доход в несколько тысяч. В этом саду "постоянное движение" и "черный, густой, едкий дым". Саду противопоставлен парк, "угрюмый и строгий", с "обрывистым, крутым" берегом, с корнями-лапами, с "нелюдимой" речной водой и жалобным писком куликов. Настроение в парке – "хоть садись и балладу пиши". Здесь нет той уродливой красоты и выгодности, но есть одухотворенность. Так и в Коврине: одна его часть – это что-то поэтическое, тайное, "нелюдимое"; а другая – это внешняя часть Коврина, которую видят все, это его способности, создавшие ему такую карьеру, что "лет через десять и рукой не достанешь". Эта часть Коврина и находится в постоянном движении – в неустанной работе. Едкий черный дым – это те зачатки гордости, самодовольства, которые оплетут его душу в будущем.

Приехав в имение Песоцких, Коврин попадает в атмосферу постоянной радости и наслаждения – ее создают воспоминания о счастливом детстве, пробуждающаяся природа, истинная любовь к нему и старика Песоцкого, и его дочери, предчувствия "веселого, длинного лета" впереди – и каждая его "жилочка дрожит и играет от удовольствия". В Борисовке расстроенные нервы Коврина только раздражаются еще больше – "он продолжал вести такую же нервную и беспокойную жизнь", "много говорил, пил вино, курил дорогие сигары", "слушал музыку и пение". И под впечатлением всего этого воображение Андрея создает "странную, ни с чем не сообразную" легенду о черном монахе. Эта легенда возникает сразу после упоминания о мистической серенаде Брага про священную гармонию таинственных звуков. Этот сюжет про девушку, "больную воображением", будто предупреждает героя о возможности такой именно "болезни воображением". После этого в парке, на другом берегу реки – будто в душе Коврина и одновременно в другом, потустороннем мире (произошел переход – через реку) – происходит первое явление монаха. В этот момент все чувства Андрея Васильевича раздражены – "цветы издавали влажный, раздражающий запах", скрипка пела "человеческим голосом", ему кажется, что "весь мир притаился и ждет, чтобы он понял его". Образ явившегося монаха можно соотнести со всеми героями рассказа: "непокрытая голова" Коврина, седина старика Песоцкого, черные брови Тани. Скрещенные на груди руки напоминают наполеоновскую позу. Черный монах – это мания величия Коврина, а значит – гордость. Неслучайно его образ объединяет внешние черты "идейных" людей. В этом монахе есть нечто демоническое – это и акцент на его черноте, его явление, как вихрь или смерч, его странная улыбка – ласковая и лукавая, страшная бледность лица; вообще его образ напоминает демона и пушкинского стихотворения - и речи монаха вольют в его душу "хладный яд" самодовольства, гордости, ложного ощущения избранничества и гениальности. Но черный монах – это часть самого Коврина, это его больная душа. Болезнь возникает еще при постоянном  восхвалении Андрюши в имении Песоцких: "мой отец вас обожает", – говорит Таня, и слово найдено ей точно. Другая причина – это пребывание Коврина в состоянии наслаждения, создающего у него впечатление заслуженно полученного, самостоятельно достигнутого. Коврин чувствует некую свою особенность уже из-за того, что ему одному было видение, и опять же будто в этом его заслуга, а не его воспаленного, больного воображения. От этих мыслей и рождается новая "непонятная радость". Еще Коврин действительно успешен - ему удалась "роль миротворца" между Песоцкими , это также рождает довольство. И после этого монах является во второй раз и тогда вливает свой "хладный яд". Интересна фраза Коврина: "Я тебе нравлюсь?" Она свидетельствует о том, что самодовольство и самолюбование в Коврине уже есть. Андрею чрезвычайно приятно слушать из уст монаха почти свои собственные мысли ("ты повторяешь то, что мне самому приходит в голову"). Слова монаха укрепляют ростки душевной болезни Андрея Васильевича, убеждая его в избранности, гениальности, не кажущиеся преувеличением из-за "чистого, целомудренного, полного труда" прошлого, успокаивая насчет сумасшествия ("хочешь быть нормален и здоров, иди в стадо"). Примечательно, что при вопросе Коврина о вечной правде монах исчезает. Призвание служить этой неизвестной "вечной правде" уже выглядит бессмысленным и ненормальным.

Именно после этого разговора происходит объяснение Коврина в любви к Тане. Это признание больше похоже на обман из-за внезапности и некой перевернутости. Любовь, которой просит Коврин, может только дополнить, а никак не составить счастье, как должно быть. Странна и реакция Тани: "она согнулась, съежилась и точно состарилась сразу на десять лет". Это уже дает понять, что никакого счастья Татьяна не получит. Все эти события происходят в 5 главе, ровно посередине рассказа, и они составляют кульминацию действия. после этих событий вся жизнь Песоцких становится какой-то ненастоящей, полупьяной, как в тумане. Никто не замечает ни каторжной работы в саду, ни возни с приданым, ни заключительной бестолковой свадьбы "с треском". Этот "туман" – часть того "едкого дыма", порождаемого черным монахом. Он заставляет Таню то наслаждаться небывалой радостью, что "хочется улететь под облака и молиться там Богу", то  мучиться от ревности. В это же время для Коврина словно ничего не меняется: его болезнь завладевает им до того, что пропали все страхи, он с одинаковой страстностью ведет себя во всем – и в отношениях с Таней, и в простой работе.

После очередного явного разговора с монахом в жизни Коврина наступает переломный момент. Героя начинает беспокоить его постоянная радость и счастье, и в тот момент, когда монах начинает говорить о нормальности счастливого состояния, о психической болезни Коврина узнает его жена. Только глядя на нее, на ее искреннее горе, он понимает всю опасность своего положения, понимает, что значит черный монах.

После лечения Ковврин словно теряет всякую чувствительность. В там же месте, что и год назад, Андрей соблюдает строгий режим и страдает от скуки, он не замечает "роскошных цветов", не слышит шепота сосен в парке и ничего не видит на том месте, где было явление. У Коврина появляется та тоска по радости и счастью, что была у героя французского романа, чахнувшего по славе, и он так же начинает "делать глупости". Эти "глупости" разрушают жизнь людей, которые "одни любили его, как родного". Он видит в них теперь тех, кто жестоко отнял у него счастье. В Песоцком он узнает "водевильного дядюшку", забыв о его настоящей идейности, преданности любимому делу, отсутствии даже намеков на "кабаний оптимизм" и "сытость". Коврин еще находится под властью ушедшей галлюцинации, сравнивая себя с Буддой и Магометом. Но в его лице совсем не осталось прежней одухотворенности, следов духовной жизни, которая у него была и продолжалась, искаженная, во время сумасшествия. Черный монах исчез, забрав кусок души у Коврина, оставив душевную пустоту. Этот резкий переход от гениальности к посредственности, от одухотворенности к пустоте и рушит жизнь Коврина с Песоцкими. Самое ужасное то, что он ничего не оставляет им для дальнейшей жизни – все становится бессмысленным. Поэтому, уничтожив свои труды, написанные во время болезни, Коврин ощущает досаду и горечь. Но изменение касается лишь этих трех героев, а жизнь идет своим чередом. На карьеру Коврина никак не повлияла ни его болезнь, ни здоровое состояние, ни его "гениальность", ни посредственность. Поэтому Андрей Васильевич, уже смирившийся со своей серостью и обычностью, живет с Варварой Николаевной, как со своей нянькой, в мирном и покойном настроении. Татьяна же не может забыть ничего и превращается в "ходячие живые мощи", Песоцкий также постепенно доходит до смерти, не оправившись от потрясения, сад гибнет – в нем хозяйничают чужие люди. Об этом пишет Таня к Андрею и проклинает его. Это письмо настигает Коврина, как судьба – он получает его буквально за час до отъезда в Крым! Письмо вызывает в его памяти то, о чем нельзя было забывать – те "глупости" и "ошибки", погубившие Песоцких, и Коврин ощущает неизбежность возмездия – "беспокойство, похожее на страх". И на фоне чудесной бухты, под звуки той же серенады Брага происходит последнее явление монаха. Возвращается все – и сладкая радость, и вера в избранность. Но в этот же момент Андрей умирает от чахотки (возникшей будто от тоски по радости), с зовом всего прекрасного, что было в его жизни, с блаженной улыбкой на губах. Болезнь возвратилась к нему со смертью – черный монах шепчет о его гениальности и причине смерти – тело его не может больше служить оболочкой для гения.

Счастье и душевная слепота, неправильное осознание человеком себя связаны у Чехова воедино. Когда человек мнит себя благодетелем человечества, он счастлив, поскольку он ощущает себя праведником. И пробуждение от сладкого сна, которое почти неминуемо, всегда страшно, и тогда недавно счастливый человек отравляет жизнь и себе и другим, если не начинает вести духовную жизнь, заменяющую псевдодуховность сумасшествия. Черного монаха можно признать за реального демона, который не оставляет Коврина и после смерти. Перерыв в галлюцинации был наполнен сонным и мирным существованием, абсолютно безразличным ко всему, и поэтому внешне светлый и счастливый для Коврина финал действительно ужасен – дух гордости окончательно завладевает душой героя.