Грустные мысли о прощании с родиной перемежаются в разговорах жителей деревни с рассуждениями о современной жизни вообще. Богатые житейской мудростью старики заме­чают ненужную суетную торопливость: «Все сломя голову вперед бегут. Запыхались уж, запинаются на каждом шагу — нет, бегут». Мало того, уходит острота восприятия такого по­нятия, как совесть. Раньше жизнь людей проходила на виду, и тех, кто про совесть забывал, могли и одернуть. Однако самые тяжелые и мучительные переживания в сердце главной герои­ни Дарьи связаны с осмыслением такого понятия, как ста­рость: силы уходят, а приобретенный жизненный опыт нико­му, по сути, не нужен. «Теперь и подкормку для полей везут из города, всю науку берут из книг, песни запоминают по ра­дио», — сетует она. Дарья приходит к выводу о том, что ста­рость не доставляет человеку ничего, кроме неудобств и му­чений: «Стоило жить долгую и мытарную жизнь, чтобы под конец признаться себе: ничего она в ней не поняла». Единст­венное, что успела сделать Дарья в своей жизни, — это детей нарожать. Трех похоронила, а остальные трое жили со своими семьями. Так постепенно открывает для себя Дарья основной смысл человеческой жизни: «Тебе господь жить дал, чтоб ты дело сделала, ребят оставила — ив землю...».

При переезде вещи, которые когда-то были незаменимы в крестьянском хозяйстве, становятся ненужными. С тоской ос­тавляет Настасья «совсем доброе корыто». Образ брошенной избы у В.Г. Распутина одушевляется: слепнут стены, словно изба тоже страдает от разлуки со своими обитателями. «Си­деть в пустой разоренной избе было неудобно — виновно и горько было сидеть в избе, которую оставляли на смерть», — пишет В.Г. Распутин.

Оставляет Настасья в Матере и убежавшую куда-то кош­ку, надеясь, что заберет ее, когда приедет копать картошку.

Понимание неотвратимости утраты родного дома прихо­дит к жителям Матеры во время пожара, когда сгорает уни­кальная изба Петрухи, которую как раз хотели сохранить и увезти в музей как памятник деревянного зодчества. Глядя на догорающую избу, каждый понимает, что такая же гибель ждет и его дом, так как перед затоплением деревни все избы будут обязательно сжигать.

Символично, что из оставляемой Матеры жители переез­жают в построенный не по-людски поселок. Бесхозяйствен­ность, с которой расходуются огромные деньги, больно ранит душу писателя. Плодородные земли затопят, а в поселке, по­строенном на северном склоне сопки, на камнях да глине, рас­ти ничего не будет. В этом поселке городского типа сын Дарьи Павел ощущает себя квартирантом. В.Г. Распутин под­нимает здесь характерную для деревенской прозы в целом те­му противостояния города и деревни. Было время, когда Па­вел хотел переехать в Иркутск, но понял, что тем, кто вырос в деревне, там делать нечего. Примечательно, что сын Павла Андрей по-другому оценивает идею затопления Матеры. Ведь ГЭС строят для большого количества людей. Это важный хо­зяйственный проект, ради которого надо перестраиваться, не держаться за старое. Переносить могилы Андрей соглашается только из уважения к бабушке. У него самого такая мысль да­же и не родилась бы.

Символом все приближающегося затопления в повести становится дождь, который все чаще сменяет описания сол­нечной погоды. Однако Дарья понимает, что солнце будет си­ять на небе и без Матеры: «Остановят Ангару — время не ос­тановится, и то, что казалось одним движением, разойдется на части. Уйдет под воду Матера — все гак же будет сиять и праздновать ясный день и ясную ночь небо».

Дарья до самого конца остается с родной Матерой. Горько сетует она на то, что не смогла, не успела перевезти родитель­ские могилы, белит и трогательно прибирает избу, словно на­ряжает покойника, провожая в последний путь.

Читатель должен сам решить, чья позиция ему ближе: ста­рухи Дарьи или ее внука Андрея, человека новой эпохи. Сим­патии же автора однозначно находятся на стороне коренных жителей Матеры.

Само название деревни Матера и образ старухи Дарьи ак­туализируют женское материнское начало. Это своеобразный корень жизни, который человек рубит под собой сам.