Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера,

Боком одним с образцом схож и его перевод.

Однако откуда такая уверенность в том, что поэт был слепым? И вообще, кто такой Гомер?

Тот знаменитый бюст, на который ссыла­ются многие, был создан, как уже говори­лось, в III веке до н. э., то есть примерно через 6—7 столетий после смерти Гомера. Так что говорить об идентичности скульптуры и ори­гинала тут не приходится.

Далее, в энциклопедии сказано, что Гомер был странствующим певцом-сказителем, со­чинившим по крайней мере две знаменитые поэмы — «Илиаду» и «Одиссею», а также, возможно, еще «Фиваиду», «Киприи» и дру­гие поэмы так называемого «киклического» цикла, связанные с мифами о Троянской вой­не. Кроме того, ему приписывают авторство 33 «гомеровских гимнов», воспевающих олим­пийских богов, и еще множества других про­изведений.

И все бы ничего, но вот тут возникает не­кая загвоздка. Согласно легенде, слепой поэт был еще и неграмотным. Значит, все свои про­изведения он должен был помнить наизусть. Между тем только дошедшие до нашего време­ни «Илиада» с «Одиссеей» имеют объем более 50 печатных листов. Можно ли хранить такое количество стихов в памяти?

Кроме того, профессор Александр Портнов, анализируя тексты Гомера, обратил вни­мание на многообразие цветовых картин, про­ходящих в текстах поэм бесконечной чередой. Способен ли слепой человек сказать:

Так от широкого веяла, сыплясь по гладкому току,

Черные скачут бобы или зеленые зерна гороха...

Может ли даже гениальный поэт, если он слеп, передать мгновенный взгляд пловца, подброшенного штормовой волной:

Поднятый кверху волной и взглянувши быстро вперед,

Невдали пред собою увидел он землю...

Действительно, это ощущение знакомо всем, кто плавал в штормящем море, оно длится всего лишь долю секунды, и Гомер передает его с пре­дельной точностью.

Гомер также указывает, что олово — белое, медь — багряная, а вот железо в его поэмах — седое! До такой точности описания не додума­лись даже современные специалисты, уныло сообщающие, что цвет железа... железно-се­рый. Гомер же нашел точное определение. Но для этого необходимы зоркие глаза, умение видеть! Поэмы Гомера — свидетельство того, что первый поэт мира был наблюдательнее и зорче многих из нас!

«Наверное, если бы Гомер действительно был бы слеп, в его поэмах главенствовали бы звук, осязание и запах, а зрительные ассоци­ации были бы подавлены, — сообщает про­фессор Портнов. — Когда я провел подсчет зрительных, звуковых, осязательных и запаховых ассоциаций, то оказалось, что Гомер 85—90 процентов информации о внешнем мире передает на основе зрительного воспри­ятия, около 10 процентов приходится на слух, остальное — на осязание и запах. Та­кое распределение характерно для вполне здорового человека, которому зрение постав­ляет до 90 процентов информации об окру­жающем мире».

Но если это так, то откуда возникла леген­да о слепоте Гомера? Да и вообще, почему он большую часть жизни странствовал по городам и весям, описывая потом увиденное в сво­их стихах?

Попробуем найти ответы на эти вопросы опять-таки в произведениях самого поэта. Взять хотя бы «Одиссею». Сюжет ее вкратце та­ков. Одиссей оставляет свой дом, жену и мало­летнего сына и отправляется на корабле в даль­ние страны, из которых возвращается лишь спустя много лет. Что же звало его в дальний путь? Богатства, драгоценные клады? Но ника­ких богатств домой он так и не привез...

Да, конечно, ни золота, ни драгоценностей Одиссей не приобрел. И все-таки, если вду­маться, он вернулся назад отнюдь не с пусты­ми руками. Он привез точные знания о других землях, о пути туда, о силах, которые могут противостоять путешественникам.

То есть, говоря другими словами, Одиссей стал обла­дателем стратегиче­ской информации. И, стало быть, его самого и всю его ко­манду можно счи­тать разведчиками, тайно собирающими сведения о других странах и народах.

Такая точка зре­ния, согласитесь, многое объясняет и в судьбе самого Гомера. Он не был воином, не был полководцем. Тем не менее, стал свидете­лем немалого числа битв, побывал во многих местах. В качестве кого?

Теперь, полагаю, вы и сами в состоянии от­ветить на этот вопрос. Да, он был советником вождей, добытчиком для них ценнейшей ин­формации. И для этого вполне мог накинуть на себя личину бродячего поэта и певца — бар­да, как сказали бы в наше время. А для пущей безопасности — мог притвориться и слепым...

Свои же донесения он не записывал, а — как это и положено — запоминал. И чтобы данные лучше держались в памяти, рифмовал их, превращал в стихотворные строки. Да еще так талантливо!

Известный поэт Осип Мандельштам, на­пример, как-то обратил внимание, что в песне 2 из «Илиады» на 284 строки (с 494-й по 779-ю) приходится 382 собственных имени — назва­ния племен, имена героев, островов, гор, рек, целая воинская ведомость, список анкетных данных и названий кораблей. Но ему и в голо­ву не пришло, что тут не только высокая по­эзия, но и подробнейшее донесение.

По преданию, Гомер был похоронен на ост­рове Хиос. Сохранились монеты с этого остро­ва, относящиеся к IV веку до н. э.; на них Гомер изображен похожим на Зевса, с широко откры­тыми глазами. В музее города Модены в Ита­лии хранится бронзовый бюст IV века до н. э. с именем Гомера — тоже без всяких следов сле­поты. Известны и другие античные изображе­ния зрячего Гомера.

Так что, получается, что если поэт в дейст­вительности и ослеп, то случилось это, скорее всего, лишь на склоне лет. Но до этого он мно­гое успел увидеть и запечатлеть.