Как же так полу­чилось, что достопо­чтенный «дон» — так называли лекторов в университете — вдруг оказался еще и ска­зочником? Эту тайн однажды попытался расследовать извест­ный создатель детек­тивов Г. К. Честертон. И вот что у него полу­чилось.

«...Представьте се­бе праздничную груп­пу в солнечный час каникул, словно бы застывшую на дагер­ротипе или старой фо­тографии времен кон­ца XIX века. В центре ее — скромный священник, сидящий в окру­жении столь же чинных — по меньшей мере, таково первое впечатление — девочек. Но что это? Достопочтенный священник вовсе не ци­тирует Священное Писание, и даже не чертит на песке математические формулы и графики, как то подобает математику-лектору. Нет, он вдруг начинает небрежно изображать на земле диковинные рисунки, рассказывая при этом сказку, где все перевернуто вверх ногами; сказку, более удивительную, чем самые нео­бузданные вымыслы Мюнхгаузена...»

Таково первое, но не единственное чудо. Вслед за ним произошел еще ряд последующих. Рассказав странную сказку один раз, священ­ник на том не успокоился. Он взял перо и пере­нес все рассказанное на бумагу. А потом отнес все написанное в типографию. А там все это напечатали. А напечатанная книжка со странной сказкой разошлась по свету и с 1865 года, вот уже почти полтора столетия, забавляет читаю­щую публику самого различного возраста во всех концах света.

И, наконец, последнее чудо: сами чопорные англичане вдруг признали эту странную сказ­ку классикой английской литературы. И вот уже второе столетие не устают ею восхищать­ся. Как же так это получилось?

«Вина в том не Льюиса Кэрролла, а скорее Чарлза Доджсона, — предположил детектив Честертон. — Или, по крайней мере, вина того мира, в котором он жил и который собою яв­лял, а до некоторой степени и поощрял и пропа­гандировал. Его нонсенс — часть особого дара англичан, их примечательного английского юмора. Никто, кроме них, не смог бы создать такой бессмыслицы; однако никто, кроме них, создав такую бессмыслицу, не по­пытался бы отнестись к ней серьезно...»

И произнеся столь глубокомысленную фразу, детектив спо­хватился: мало того, что он сам происходит из той же породы анг­личан, он еще волей- неволей и выражает­ся в точности, как они. И вздохнув, по­думал: «Бедная, бед­ная Алиса! Мало того, что ее поймали и заставили учить уроки; ее еще заставляют поучать других. Алиса теперь не только школьница, но и классная наставница...»

Каникулы кончились, и Доджсон снова вернулся к преподаванию. Разложил кучу эк­заменационных билетов, а в них вопросы — один каверзнее другого:

Что такое «хрюкотать», «зелюки» и «бла­женный суп»?

Назовите все ходы шахматной партии в «Зазеркалье» и отметьте их на диаграмме.

3) Охарактеризуйте практические меры по борьбе с меловыми щеками, предложенные Белым Рыцарем.

4) Проанализируйте различия между Тру ляля и Траля ля...»

Кошмар, да и только! И как это два (или даже три) столь разных существа уживались в одном человеке?

Еще подумав, детектив выдвинул такую версию. Он предположил, что в данном случае мы имеем дело с таким же раздвоением (или даже растроением) личности, как в случае Джекила и Хайда, описанного пером еще од­ного англичанина — Роберта Стивенсона (см. главу о нем).

Только так мож­но объяснить, поче­му Льюис Кэрролл столь разительно от­личался от Чарлза Доджсона.

Чопорный англичанин-викторианец по имени Чарлз Доджсон шагал по свету в ярком сол­нечном сиянии — как символ солид­ности и прочности, со своим цилинд­ром и бакенбардами, со своим деловым портфелем и практичным зонтиком. Однако по ночам с ним что-то происходило, нездешний кошмарный ветер врывался в его душу и под­сознание, вытаскивал его из постели и швы­рял в окно, в мир лунного блеска. И он летел, превратившись в Льюиса Кэрролла; его ци­линдр плыл высоко над трубами домов; зонт раздувался, словно воздушный шар, или взмывал в небо, словно помело, а бакенбарды взметались, как крылья птицы.

Придя к такому выводу, философ Г. К. Че­стертон, занимавшийся литературным тру­дом только во время каникул и в воскресные дни, когда описывал приключения отца Брау­на и прочих чудаковатых героев, облегченно вздохнул. И на том закончил свое предисло­вие, предоставив каждому самому читать сказку и самостоятельно разбираться, что к чему и почему.

Возможно, это и к лучшему. Ведь у каждо­го из нас свой вкус и глазомер, воображение и соображение. И все это весьма пригодится каждому отважному читателю, который риск­нет пуститься в путешествие вслед за Алисой, то ныряя в колодец, то изменяя свой рост, то знакомясь со множеством странных типов, из которых один Чеширский Кот чего стоит. Возьмет вдруг и растает, оставив в воздухе лишь свою улыбку...

К чему бы это?..

А вы почитайте, побывайте вслед за Али­сой и в Стране Чудес, и в Зазеркалье. Может, кое-что и поймете.

Во всяком случае, имейте в виду: существу­ют целые диссертации и монографии, посвя­щенные тем или иным аспектам сказок Льюи­са Кэрролла. Одни находят в них сатирические намеки на окружавшее ученого-сказочника об­щество. Другие говорят о фольклорных тради­циях, на которых основаны эти книги. Ну а третьи тщательным образом исследуют науч­ные проблемы, затронутые Кэрроллом, в на­дежде сделать научное открытие.

И кое-что им действительно удалось от­крыть.

Например, во времена Кэрролла было мно­го споров по поводу того, что случится, если упасть в колодец, проходящий через центр Земли, как это случилось с Алисой. В конце концов, был получен правильный ответ. Он гла­сит: тело будет падать с возрастающей скоростью, но с убывающим ускорением, пока не до­стигнет центра Земли, где ускорение равно ну­лю. После этого скорость начнет уменьшаться а замедление — увеличиваться до тех пор, пока тело не достигнет противоположного конца тоннеля. И если в этот момент его не удержать, то оно снова начнет падать к центру Земли...

Некоторые нынешние инженеры говорят, что на этом принципе можно будет построить даже бесплатный межконтинентальный транс­порт. Одна, лишь загвоздка: как просверлить тоннель сквозь Землю?

Еще одна научная проблема, затронутая Кэрроллом, касается Зазеркалья. Оказывается, он совершенно прав, когда пишет, что за- зеркальное молоко может оказаться от­нюдь не полезным для здоровья. «Вы­вернутыми» на дру­гую сторону вещест­вами — изомерами — занимается ныне спе­циальная область на­уки — стереохимия. А физики даже от­крыли антивещест­во, строение которого «зеркально» по отно­шению к обычному. И если такое антивещество соединить с обычным, то произойдет ре­акция аннигиляции — грохнет такой взрыв, какого свет еще не видывал...

В общем, читая сказки Льюиса Кэрролла, не поленитесь заодно познакомиться и с при­мечаниями к ним, набранными мелким шриф­том. Узнаете немало любопытного...