Можно ли связать между собой разные доиндоевропейские языки Средиземноморья? Можно ли связать их с баскским, с досемитохамитскими языками Передней Азии, Малой Азии, с языками Кавказа?

Над этим вопросом задумывались уже давно. Но ни к каким положительным решениям наука здесь не пришла.

В самом деле, что объединяет перечисленные выше языки от баскского и Лигурийского до хаттского и кавказских? Их объединяет лишь отрицательный признак: они не являются индоевропейскими, они не являются семитохамитскими. Понятно, что для констатации родства или хотя бы для того, чтобы подозревать родство, нужны признаки положительные: нужны общие слова, общие грамматические показатели. В общем, нужны серьезные основания. А их нет. Баскский язык можно с тем же правом связывать с кавказскими или хуррито-урартскими, как и с языками Австралии или Южной Америки. Случайные сходства отдельных географических названий (Иберия в Испании и Иверия на Кавказе) ничего не доказывают, как ничего не доказывает сходство Тулы в Мексике с Тулой в России.

Да и непонятно, почему непременно надо ставить вопрос о родстве средиземноморских народов, народов древнего Средиземноморья и Кавказа?

Почему мы должны подозревать, что все языки Средиземноморья, существовавшие здесь до появления индоевропейских и семитохамитских, непременно должны быть родственны? В этом районе очень сложная языковая ситуация даже в наши дни.

Языков здесь много. В древности же, когда народы и племена были мельче, языковая карта Средиземноморья должна была, пожалуй, быть даже более сложной, чем сейчас. Как известно, в античное время (во времена римского завоевания) Италия, Франция, Испания были заселены множеством далеких друг от друга народов. Очень возможно, что и в еще более далекие от нас времена Средиземноморье также являло собой сложную языковую картину со многими языковыми семьями, которые не находились в родстве. Из того, что древние языки — минойский, баскский, хаттский, этрусский, лигурийский — не принадлежат к индоевропейским и семитохамитским семьям, вовсе еще не следует, что они должны быть родственны между собою!

Сходство географических названий также аргумент спорный. Иногда ссылаются на сходство названий Албании (на Балканах), древней Кавказской Албании (север Азербайджана) и Альп. Но название «Альпы» могло произойти из латинского альба («белый»), или кельтского алпа («гора, скала»), балканской Албании — из иллирийского олба («селение»), а кавказской — из другого, неиндоевропейского языка. В Средиземноморье за последние тысячелетия происходило столько перемещений народов и языков, что географические названия тут относятся не к одному, древнейшему слою, а сразу к нескольким слоям — из разных эпох и различных языков.

Наконец, когда речь заходит о родстве языков, отделившихся один от другого 8–9 или все 10 тысяч лет назад, критерии родства, которые ученые привыкли применять к большинству языков Европы и Азии, вряд ли применимы. В самом деле, тюркские языки настолько близки друг другу, что уже девятьсот лет назад Махмуд Кашгарский смог не только увидеть их родство, но и написать первую грамматику тюркских наречий. Родство индоевропейских языков было установлено на заре языкознания и послужило, в сущности, толчком к созданию современной науки о языке. Памятники этих языков были прекрасно изучены, лингвисты имели возможность сопоставлять санскрит и латынь, древнегреческий и древнеиндийский, язык «Авесты» и многочисленные тексты средневековья на славянских, германских, армянском и других родственных языках. Не избаловало ли это обилие материалов ученых? И как только они пробуют применить индоевропейскую мерку родства к таким языкам, как баскский и кавказские, она оказывается явно не подходящей.

Быть может, здесь нужна новая методика, позволяющая проникать в глубь тысячелетий даже в том случае, когда у нас нет древних памятников письма? И устанавливать не просто родство, а родство большого масштаба, древние корни целых языковых семей, а не отдельных языков? Иными словами, сравнивать не языки, а праязыки, восстановленные лингвистической наукой.