Верблюды останавливаются один за другим, устало сгибают сначала передние, потом задние ноги, опускаются на колени и медленно ложатся на землю. Они лежат в позе, в которой изображен маленький верблюд на памятнике известному путешественнику Пржевальскому в Саду трудящихся в Ленинграде. (Ныне Александровский сад). Верблюд приучен так ложиться, чтобы всадник мог легко сходить с него и садиться снова.

Какое наслаждение после утомительной тряски под палящим солнцем и ветром, который бьет в лицо раскаленным песком, оказаться, наконец, к ночи под тенью пальм и кустов, у студеного источника! Долог был путь от оазиса к оазису через пустыню.

Всадники спешиваются, поят верблюдов, засыпают им корму, доливают выпитые за дорогу бурдюки свежей водой из источника, и только после этого садятся сами на отдых.

Такая стоянка называется по-арабски альманах, что означает буквально место, где сгибаются колени (подразумеваются верблюжьи колени).

Но человек невольно переносит свои отношения и свойства на окружающий мир, представляя себе явления природы в образе живых существ, поступающих так, как привык он сам поступать, и создавая богов, подобных себе. Солнце, луна, планеты, созвездия движутся по небу, совершая определенный путь, как караваны в пустыне. На этих небесных дорогах также должны быть стоянки.

Мы говорим о летнем и зимнем «солнцестоянии», это дни, когда высота солнца над горизонтом в полдень максимальна (летом) или минимальна (зимой). Потом те точки на горизонте, откуда восходит и куда садится солнце, с каждым днем перемещаются, как будто солнце после отдыха опять прокладывает себе ежедневно новый путь. Планеты также, вследствие движения земли вокруг солнца, как будто останавливаются на некоторое время, как бы для отдыха, подымаясь в течение нескольких ночей примерно в том же месте, а затем их орбита опять начинает смещаться.

Эти стоянки небесных светил совпадают со сменой времен года, указывая наступление периода дождей, ветров, сроков прорастания, цветения и созревания плодов и определяя таким образом последовательность земледельческих работ, этапы пастушеской жизни. Для земледельца и пастуха весь обиход жизни строился по этому круговороту природы, по этому календарю, таблицей которого служило ему небо. Из этой необходимости очень рано возникают начала астрономии, и, как это ни удивительно, древний человек или современный «дикарь» знает жизнь неба гораздо лучше, чем нынешний средний городской обыватель, который часто не знает даже, когда бывает равноденствие или когда будет ближайшее новолуние.

Поэтому нетрудно понять, каким образом «стоянка» небесных светил, а затем весь маршрут планет и созвездий, определяющий течение года, могли получить в арабском языке название альманах. Так это слово пришло к значению календарь.

В этом значении календарь слово альманах пришло в Европу и вошло во все европейские языки, начиная с испанского и итальянского, которые заимствовали его непосредственно из арабского*. [*Оксфордский этимологический словарь прослеживает западноевропейские варианты альманаха от средневековой латыни (где зафиксировано almanac), считая происхождение слова неясным. (Прим. ред.)]. Так назывались с XII века календари, снабженные таблицами фаз луны и движения планет, датами солнцестояний и равноденствий, восхода и захода солнца, луны, планет и созвездий. Нередко в них помещались и предсказания на будущий год. Потомки этого типа альманаха – справочного ежегодника – живут до сих пор. Наиболее престарелые и почтенные из их: «Морской альманах» английского Адмиралтейства, издающийся с 1714 года, и «Астрономический альманах» Парижской обсерватории.

Календарь был в старину очень распространенной книгой. Нередко это была единственная книга, которая имелась в доме. Это объяснялось, прежде всего, полезностью тех разнообразнейших сведений, которые содержались в старинном календаре. Заинтересованность в них была тем больше, что люди не располагали в то время другой литературой по этим вопросам. Календарь был своего рода обывательской энциклопедией знаний. И эту единственную книгу читали и перечитывали много раз. Были и специальные календари-справочники, которые давали сведения, иногда очень близко интересовавшие специального читателя. Отец Гринева в «Капитанской дочке» Пушкина ежегодно получал «Придворный календарь», заключавший перечень лиц, занимавших высшие должности.

Гринев делится своими впечатлениями:

«Эта книга имела всегда сильное на него влияние. Никогда не перечитывал он ее без особого участия и бывало по целым часам не выпускал уже из своих рук. И чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи»...

От чего это «волнение желчи»? От того, что самолюбие Гринева-старшего страдало, когда он узнавал из «Придворного календаря» о карьере, которую делали его бывшие товарищи, не бросившие службы, как он.

В «Горе от ума» Грибоедова забавное препирательство Фамусова с Хлёстовой по поводу того, каких размеров состояние Чацкого, дает нам знать, что в старину были календари, заключавшие подобные сведения.

–Был острый человек. Имел душ сотен три, – говорит Хлёстова.

–Четыре, – поправляет Фамусов.

–Три, сударь, – настаивает та.

–Четыреста, – твердо повторяет Фамусов.

–Нет триста, – спорит Хлёстова.

–В моем календаре... – хочет подтвердить свое мнение тот, но старуха и слушать не хочет!

–Всё врут календари.

–...как раз четыреста. Ох, спорить голосиста, – с досадой говорит Фамусов.

–Нет, триста! – запальчиво возражает та и обидчиво добавляет: – Уж чужих имений мне не знать!

–Четыреста, прошу понять! – начинает сердиться и Фамусов.

–Нет, триста! Триста! Триста! – кричит старуха, не давая ему вставить слово.

Распространенность и популярность альманахов-ежегодников такого типа вызывала конкуренцию и побуждала к новшествам, с одной стороны, и к сохранению привычного названия, с другой. Самый тип ежегодника или дневника позволял придавать ему разнообразное содержание. Уже к началу XVIII века вырабатывается тип альманаха как сборника полезного и занимательного семейного чтения, причем некоторые издания подобного рода приобретают такую популярность, что издаются в течение целого ряда десятилетий. Таковы «Альманах бедного Ричарда», издававшийся в течение пятидесяти с лишком лет, немецкий «Альманах муз», американский «Альманах старого фермера», «Американский альманах», переименованный потом в «Национальный» и т. д.

Интересно, что деятели Великой французской революции 1789 года правильно учли влияние, которое подобный тип изданий для семейного чтения может иметь в широких слоях населения. Каждая политическая партия или даже почти каждая группа выпускает свои альманахи. Тут имеются, например, «Альманах честных людей», «Альманах санкюлотов», «Альманах дяди Жерара». Таким же образом в сороковых годах XIX столетия издавались альманахи бонапартистами, подготовлявшими захват власти Наполеоном III.

Характер ежегодника сохранился первое время и в чисто литературных сборниках, так как означал сначала сборник, в котором группа поэтов или писателей издавала свои произведения на данный год. Такими альманахами были, например, известные «Северные цветы» – сборники стихов, издававшиеся Дельвигом (при участии Пушкина, Вяземского и других поэтов этой группы): «Северные цветы» выходили с 1827 по 1830 год. Постепенно, однако, этот смысл ежегодник утратился, и альманахами стали называться вообще сборники разнообразных авторов, большей частью отдельные, единичные. Впрочем, известные альманахи московского издательства «Шиповник» 1908 - 1912 годов являлись серией.

Такова странная и, пожалуй, случайная история слова альманах. Место, где верблюды склоняют колени, стоянка в пути, поворотный пункт на пути планеты, календарь, справочный ежегодник, литературный ежегодник, литературный сборник, – вот те «стоянки», которые оно миновало на своем тысячелетнем пути.