При усвоении и передаче из рук в руки чужеземных слов происходит, разумеется, немало ошибок и искажений из-за взаимного непонимания. Однажды какой-то немецкий ученый отправился в местность, где жили славяне, еще сохранившие свое наречие, несмотря на усилия, которые делало германское правительство, чтобы их онемечить. Он хотел записать ряд слов этого наречия, которое ему самому было плохо известно. Между прочим ему хотелось узнать, как на этом наречии называется сегодняшний, завтрашний и вчерашний день. Но спрошенный им крестьянин не понял его вопроса. Дело было в воскресенье, и крестьянин ответил: воскресенье, понедельник, суббота. А немец не понял его ошибки и доверчиво записал, что сегодня называется на этом языке воскресенье, завтра называется понедельник, вчера – суббота.

Известен также анекдот о том, как некий русский офицер, незадолго до начала русско-японской войны посланный для съемки местности в Манчжурии, добросовестно нанес на карту до пятидесяти деревень того же названия – Бутунду, только удивляясь скудному однообразию китайского воображения. А потом оказалось, к его конфузу, что это бутунду значит по-китайски просто не понимаю.

Некоторые ошибки подобного рода очень прочно укоренились в этнографии. Так, например, слово каннибал вошло во все европейские языки в значении людоед, потому что приблизительно так называло себя первое американское племя, которое встретили европейцы с открытием Америки и которое было действительно людоедским. На самом деле, название этого племени было карибы, что на их собственном языке означает храбрые.

Таким же образом первые европейцы, попавшие на остров Борнео, слышали от туземцев побережья слово орангутанг, которое у них означало жителей внутренней лесной области, буквально лесных людей. Так как европейцы впервые увидели на этом острове огромную обезьяну, то легко могли и сами принять ее за дикаря особого племени или подумать, что туземцы считают ее диким человеком. Как бы то ни было, этот вид обезьяны получил название, которое в сущности было названием племени. Подобным же образом создалось и нелепое слово самоед. Как будто люди этой народности едят самих себя или едят без чужой помощи! А дело очень просто. Самейетс на туземном языке значит болотный житель.

Наоборот, готтентотам и кафрам – народностям южной Африки – названия были привнесены «со стороны». Готтентот вовсе не туземное слово, а голландское и не имеет никакого смысла; Hottenton, скорее всего, – насмешливое передразнивание той речи, которую голландцы услышали в этом районе Южной Африки: а речь местных жителей имеет особые щелкающие звуки. Кафр – арабское слово и означает неверующий; это то же самое слово, что гяур.

Часто слова в передаче из рук в руки сокращаются и притом так, что как раз существенная часть выражения отпадает. Так, пахучая смола с острова Ява, которую называли по-арабски любан Джави, то есть явский ладан, превратилась в конце концов в бензой, от которого затем произведено и слово бензин. Таким же образом обессмысленным словом стал и доллар. Доллар – испорченное американским произношением немецкое талер. Талер – большая серебряная монета, существовавшая до XVIII века. Ее впервые чеканили в городе Иоахимсталь, чье название значит буквально долина Иоахима, и потому она получила название иоахимсталер, что значит по-немецки иоахимстальский. Это длинное слово сократили, отбросив личное имя Иоахим, составлявшее первую его половину, забыв о том, что разрывали этим пополам название города. Получилась такая же нелепость, как если бы вещь, сделанную в Сталинграде и потому названную сталинградкой, сокращенно стали бы называть градкой.

Таким же искалеченным словом является мигрень (migraine); мигрень – сильная головная боль, характерная тем, что болит обыкновенно одна сторона головы. Эту особенность и выражало греческое слово гемикрания (hemikrania), что значит половина черепа; сравните гемисфера (полушарие) и краниология (учение о форме черепа) – от греческого kranion (череп). Попав во французский язык, слово hemikrania утратило первый слог, превратилось в migraine, потеряв первоначальный ясный смысл.

Арника – название высушенного растения, отвар которого применяется для лечения ушибов и порезов, не имеет смысла ни на каком языке. Но это – изуродованное греческое птарника, которое буквально значит чихательная, потому что растение имело свойство вызывать чихание. Когда арнику стали применять как лекарство в совершенно других целях, первоначальный смысл названия позабылся, и слово оказалось бессильным против искажения.

Лузы – это мешки, или сетки, по краю бильярдного стола, в них загоняют шары; луза также представляет искалеченное слово, потому что оно является ничем иным, как немецким блузе (Bluse), от которого происходит и наше блуза. Название, заимствованное, кстати, в немецкий из французского языка, было перенесено на бильярдный мешок по сходству его с пазухой, образуемой широкой рубашкой.

Иногда, напротив, заимствуется больше, чем надо. Чаще всего это происходит потому, что не умеют отделить самого слова от определительной частицы, обычно произносимой вместе с ним. Так, в слове трюм начальное т, а в слове лафет начальное л вовсе не принадлежали самому слову, они представляют собой служебные частицы.

Еще более забылось значение слова бельмес. Оно употребляется теперь только в выражении не знать, не смыслить ни бельмеса. На самом деле по-татарски бильмес означает он не знает, так что сказать он не знает ни бельмеса значит, в сущности, сказать он не знает сразу и по-русски, и по-татарски.

Много слов заимствованно у нас в форме множественного числа, так что, например, бегемот буквально означает по-древнееврейски гиппопотамы, магазин по-арабски – склады, набат по-татарски – барабаны (бьющие тревогу). Формами множественного числа являются древнееврейские херувим и серафим, арабское (с греческого) талисман, греческое стихия, латинское рептилия.

Из более новых заимствований особенно часто перенесение английских слов в форме множественного числа, то есть с окончанием с, например, рельс (rails), бифштекс (beefsteaks). В форме множественного числа вошли в русский язык слова кокс, индус, папуас, кокос, меринос, пенс, бимс, пампасы.

Слова мачта и почта относятся к другому роду ошибок. Почта – итальянское слово поста, первоначально подстава лошадей, перешедшее к нам в польской форме пошта. Так говорили и писали у нас в старину. Но форма пошта стала казаться вульгарной, народной, по примеру областного произношения што, скушно, пошти вместо литературных что, скучно, почти. И вот из желания восстановить якобы правильную форму возникла почта. Перемудрили. Таким же образом заимствованное из немецкого маст (может быть через польское машта) и при Петре I еще имевшее форму машта, обратилось в мачту вследствие ошибочного представления, что это будет более правильным, более «благородным» произношением.

Случается, что целое выражение иностранного языка усваивается в русском как одно слово, которое в свою очередь развивается уже по-русски. Так, возможно, что наше лебезить происходит от исковерканного немецкого их либе зи, что значит я вас люблю, фразы, которая, конечно, нередко слышалась в многочисленной среде немецких ремесленников, учителей и торговцев.

Другим примером может служить слово исполать в старинном выражении исполать тебе в значении спасибо тебе, хвала тебе. Оно звучит несколько торжественно: так и кажется, что его произносили медленно и важно бояре с окладистыми бородами и в длинных, тяжелых кафтанах и при этом низко кланялись в пояс, касаясь рукой земли. Выражение это часто встречается и в былине, и в народной поэзии.

В знаменитой разбойничьей песне XVIII века «Не шуми, мати зеленая дубравушка» царь говорит захваченному разбойнику:

И тем не менее это слово оказывается вовсе не русским, а греческим выражением, которое полностью звучит ис полла эти, деспота и означает на многие годы, владыка – подразумевается: желаем здравствовать. Этими словами хор приветствовал выход митрополита или архиерея в церкви. Употреблялись они и при провозглашении многолетия в греческом церковном обиходе и в других торжественных случаях.

Часто слыша этот возглас в подобной обстановке, легко было усвоить его как выражение привета, похвалы и благодарности и употреблять его в этих смыслах. Известно, что именно подобные обращения легко механизируются. Только потому могло, например, спасибо стать одним словом, причем Бог потеряло здесь свой конечный звук, став бо. А мы тем более уже не сознаем, что это слово в сущности значит спаси Бог.

Таким же образом полное смысла здравствуйте – пожелание здоровья – превратилось в механическое и ничего не выражающее здрасте. Еще более выветрилось слово сударь, прибавлявшееся механически к словам, составлявшим ответ начальнику, хозяину, и дошедшее в конце концов до одного лишь звука с: это с звучало почему-то более противно и унизительно, чем если бы произносилось все слово, в угодливом Чего изволите-с? А между тем сударь, в свою очередь, представляет сокращение от государь.

Еще интереснее, пожалуй, происхождение слова куролесить. Оно означает: вытворять такое, что грозит плохо кончиться. В том же смысле употребляется и бедокурить, производное от куролесить. В старину говорили также куролесничать в смысле вести себя странно, как будто будучи не в своем уме, и куролес в смысле взбалмошный, сумасбродный, нелепый человек. Это выражение возникло также из церковного обихода, так как происходит от греческого Кири элейсон, что значит Господи, помилуй, припев, которым много раз отвечает хор на возгласы дьякона.

Но чем объясняется такой переход значения? Можно предположить, что при богослужении на греческом языке, которое совершалось в торжественных случаях в старину, певчие, не зная языка, могли путать и перевирать слова и напевы. Отсюда куролесить должно было первоначально значить вносить беспорядок, производить сумятицу. На это могла бы указывать и поговорка: Поет куролесу, а несет аллилуйю, Такое происхождение возможно, но его недостаточно. На происхождение нашего слова повлияла более серьезная причина. Возглас Кири элейсон употреблялся в старину поляками в качестве боевого клича при нападениях и вылазках. Отсюда старинное куролеса, означавшее, по-видимому, разбойничью песню, как свидетельствует поговорка: Идут лесом и поют куролесом. Таким образом, куролесить должно было значить первоначально нападать врасплох, производить сумятицу, смятение.

Таким же образом слово шарманка создалось из немецкой песенки, начинавшейся словами Шарманте Катерина, что значит прелестная Екатерина: песенка составляла непременный и излюбленный номер в репертуаре петербургских и московских шарманщиков. Любопытно, что польский язык усвоил для названия шарманки вторую часть этого выражения, сделав из нее катеринку (katarynka).