За день мы пропускаем через себя поток информации, в которой наравне содержатся ошибки и правильные языковые формы, но отследить их мы не можем, потому что нам всегда мало времени. Журналисты и ведущие придерживаются, судя по всему, того же мнения: «Лингвист не выдаст, слушатель не заметит». Но слова – составляющая жизни, более того, если верить одному высказыванию, то они и материальны, поэтому мы должны давать себе отчет в том, что мы говорим. И тут подходим к сокровенному – к крепкому русскому мату. Как же без него? Очень просто – используйте культурное хамство. В помощь вам сборники крылатых латинских выражений, афоризмы на все времена от умных и известных людей. Мало того, что вы перейдете на «высокодуховный уровень» ругательства, так вы заметно расширите свой кругозор и пополните словарный запас. Сложно стать образованным человеком, не повысив планку умения ругаться и орудовать языком лучше ножа. Тренироваться можно уже сейчас, вспоминайте известные фразы и выражения из книг и кино, примеряйте эти выражения к ситуациям, когда хочется произнести крепкое слово, но диета под названием «нормы литературного языка», запрещает вам ругань в течение месяца.

Мы запрещаем детям ругаться матом, но сами иногда пропускам крепкое словцо, и ничего с этим сделать не можем. Но в данном случае стоит учиться у детей. Малыши как никто другой умеют красиво ругаться. Довелось мне наблюдать такую сцену: женщина держит на руках светловолосого ребенка лет четырех, он сжимает маленькой ручкой огромное яблоко. В этот момент сзади подходит сестра мальчика и кусает яблоко. Малыш возмущен! Бровки поднимаются вверх, на миг у него перехватывает дыхание, и он начинает ругаться: «Ти… Ти типка! Баданка! Бизянка!» («Ты… Ты цыпка! Баранка! Обезьянка!»). Не имея возможности крепко ругаться, он употребил самые обидные слова, какие знал, так и мы – мы знаем эквиваленты бранным выражениям, знаем, как обидеть человека, не обозвав его словом из словаря мата. В потоке той самой ненужной информации мы потеряли красивые выражения, разучились тонко «поддевать» и ругать, но не так, чтоб довести человека до белого каления и пляски святого Витта, а чтоб пристыдить.

Лингвисты называют различные функции употребления нецензурной лексики в речи, среди которых: повышение эмоциональности  речи, оскорбление, унижение адресата  речи, демонстрация пренебрежительного отношения  к системе запретов, демонстрация  раскованности, независимости говорящего, разрядка психологического напряжения, демонстрация принадлежности  говорящего к «своим» и т. д.

Ненормативная лексика получила право на существование в эфирах, на страницах периодической печати и художественных изданий с конца 80‑х годов XX века. Тогда ее еще прикрывали многоточиями и звуком «пииии», но нецензурная лексика уже стала частью общения и жизни в постсоветском пространстве. Конечно, ругались и до этого, но частью общенационального транслируемого языка мат стал в начале 1990‑х гг. Тогда «матюкнуться» в эфире было чем‑то революционным, смелым и многообещающим. Матом встречали перемены, ломали советские стереотипы, когда ругательства в массы просто так отправить не разрешалось ни актерам, ни дикторам. Теперь матом никого не удивить и не шокировать. Прошли времена, когда были интересные скабрезные подробности эротических похождений героя Э. Лимонова Эдички, остался лишь осадок – стоим перед кучей навоза и не знаем, что делать: или убрать, или дальше смотреть.

В старые времена умели ругаться и без использования матерных слов, но весомо и красиво, причем во всех областях страны. В документах и фольклоре лингвисты отметили следующие ругательные слова (орфография сохранена).

Баба ветрогонка – вздорная.

Баляба – рохля, разиня.

Баламошка – дурачекъ, полоумный зряшный.

Балахвост – волокита (так говорили о мужчине).

Басалай – грубиян.

Безпелюха – неряха, рохля, разиня.

Безсоромна баба – бесстыжая.

Белебеня – пустоплетъ.

Бобыня – надутый, чванливый.

Божевольный – худоумный, дурной.

Божедурье – природный дурак.

Бредкий – говорливый, болтливый.

Брыдлый – гадкий, вонючий.

Буня – спесивый, чванливый.

Буслай – мот, гуляка.

Валандай – бездельник, лодырь.

Вертопрах – продувной ветрогонъ, гуляка.

Волочайка – распутная жена.

Вымесок – выродок.

Выпороток – недоносок.

Вяжихвостка – сплетница.

Глазопялка – любопытный(‑ая).

Глуподырый (глупендяй, глупеня) – глупый.

Гузыня – плакса, рёва («разгузыниться» – расплакаться).

Гульня – непотребная, гулящая баба.

Дуботолк (Дроволом) – дурак.

Дурка – сумасшедшая, дура.

Еропка – надутый, чванливый.

Ерпыль – малорослый, торопыга.

Ёнда (Шлёнда) – непотребная баба.

Ёра – озорная, бойкая на язык.

Задоръ‑баба – бранчливая, бойкая.

Заовинникъ – деревенский волокита.

Захухря – нечёса, неряха, растрепа.

Киселяй – вялый.

Колобродъ – шатунъ, бездельникъ.

Колотовка – драчливая и сварливая баба.

Королобый – крепкоголовый, тупой, глупый.

Куёлда – сварливый(‑ая), вздорный(‑ая).

Курощуп – бабник, волокита.

Лободырный – недоумок.

Лоха – дура.

Лоший – дурной, плохой.

Лудъ – дурак (отъ «лудить» – вводить в заблуждение, обманывать).

Лябзя (лябза) – болтунъ, пустомеля.

Маракуша – противный человек.

Межеумок – человек гораздо средний.

Михрютка – неуклюжий, неловкий.

Младоумен суще – глуп смолоду.

Мордофиля – чванливый дурак.

Моркотник – человек без понятия.

Москолудъ – шутник, проказник, дурачек (от «маска лудъ»).

Мухоблудъ – лентяй, лежебока.

Насупа – угрюмый, хмурый.

Насупоня – надутый, сердитый.

Невегласъ – темный, невежа.

Нефырь – неугодный, непотребный.

Огуряла – безобразник («огурство чинить всякое» – безобразничать).

Околотень – неслух, дурень.

Остолбень – дурак.

Пехтюк – неповоротливый, обжора.

Печегнётъ – лентяй.

Печная ездова – лентяйка.

Плеха – женщина легкого поведения.

Пресноплюй – пустобай, болтун.

Пустотный – пустой, глупый, зряшный.

Похабникъ – ругатель, сквернослов.

Пыня – гордая, надутая, недоступная (как правило о женщине).

Пятигуз – ненадежный, попятный.

Развисляй – неряха, рохля, разиня.

Разлямзя – неповоротливый, вялый.

Разноголовый – неразумный, недогадливый.

Растопча – разиня, олухъ.

Расщеколда – болтливая баба.

Рахманный – у этого ругательства два значения. На юго‑западе и юго‑востоке от Москвы так говорят о человеке, если он вялый, хилый, неразвязный; смирный, скучный, простоватый, глуповатый, нерасторопный. На Севере и Востоке это слово значит – веселый, разгульный.

Рюма – плакса (от «рюмить» – плакать).

Свербигузка – девка непоседа.

Сдёргоумка – полудурок.

Сиволапъ – неуклюжий, грубый мужик.

Скапыжный – сварливый, вздорный.

Сняголов (Сняголовый) – головорезъ, сорвиголова, лихой человек. (Сняголовить – безобразничать, хулиганить).

Страмец – срамец, бесстыдник.

Тартыга – пьяница, буян («тартыжничать – безобразить).

Телеух – олух, глупый.

Тетёшка – гулящая баба.

Толоконный лобъ – дурак.

Трупёрда – неповоротливая баба.

Трясся – сварливая, вздорная баба.

Туес – бестолочь.

Тьмонеистовый – невежа.

Тюрюхайло – неряха.

Урюпа – плакса, замарашка, неряха.

Фетюк – оскорбление в адрес мужчины.

Фофан – простофиля, дурак.

Фуфлыга – прыщь, дутикъ, невзрачный маленький мужичек („фуфлыжничать" – шататься, жить за чужой счетъ).

Хабал – нахалъ, смутьянъ, грубиянъ.

Хандрыга (ханыга) – праздный шатун.

Хобяка – неуклюжий, неловкий.

Чёрт верёвочный – сумасброд.

Шалопутъ – беспутный, ветрогонъ.

Шлында – бродяга, тунеядец.

Щаулъ (ащеулъ) – зубоскал.

Вообще, скверноматерная брань являлась демонстрацией готовности нарушить запрет, перейти определенную грань, которой являлось все то, что ниже пояса и все, что с этим связано. Мат в русском языке, как правило, связан с телом, в некоторых языках существуют ругательные богохульства. Например, греки оскорбляли богов друг друга, а итальянцы вообще гуру богохульств, потому что во время ругани вспоминают всех святых. Русский мат – это сугубо мужская речь, она призвана подстегивать мужчин, поддерживать в критической ситуации, но если ее использовать постоянно, то жизнь превратится в постоянное поле боя или в палату № 6. В давние времена мат был сродни молитве, используя его, мужчины вызывали при проведении специальных обрядов родовую силу, им же они могли „запугивать" врагов. Руководитель Центра экологического выживания и безопасности Геннадий Чеурин сказал, что „употреблять эти слова можно было лишь шестнадцать дней в году, а потом они были под строжайшим запретом". И когда сейчас мужчины произносят эти сакральные слова, то они очень рискуют потерять свою мужскую силу (т. е. – стать импотентами)». Делаем выводы, дамы и господа, мат не только уродует речь, но и неблаготворно влияет на тело наше белое.

Ругаются и мужчины, и женщины. И если еще в 40‑е годы XX века дама, которая пила, курила и ругалась, как сапожник, подобно Эве Гарднер, считалась «своим парнем», заключенным в прекрасной женщине, и от этого становилась все более желанной, то теперь подобным поведением никого не удивить. Женщина в наше время равна мужчине и по мату, и по выпитому, и по курению. И мало кто из мужчин сдерживает при дамах свою брань. Уже не секрет, что звуки матерных слов провоцируют у женщин гормональные изменения, повышают выработку андрогенов, которые женщинам в большом количестве не нужны. Итог – жесткие волосы на теле женщины и ломающийся голос, таковы наблюдения косметологов.

Мат часто становится речевой нормой, если в окружении человека по‑другому не разговаривают. Школьники копируют речевое поведение одноклассников, компании, в которой бывают, образованные люди считают, что матерные словечки добавляют им легкий шик. Руководство, матерясь, становится ближе к народу, а мат в компании интеллектуалов подчеркивает циничное отношение к действительности и беседе. Но очевидно одно – без мата обойтись образованный человек может, он знает массу средств высказаться весомо и грубо без включения в речь бранных слов. Прекрасно показал пример негрубого красивого хамства Э.М. Ремарк в своем произведении «Три товарища»:

«Я круто повернулся и столкнулся с проходившим мимо толстеньким коротышом.

– Это еще что!  – злобно рявкнул я.

– Протри глаза, чучело гороховое!  – огрызнулся толстяк.

Я вытаращился на него.

– Людей ты, что ли, не видел?  – тявкнул он.

Я словно только этого и ждал.

– Людей‑тo я видел,  – сказал я, – но разгуливающую пивную бочку вижу впервые.

Толстяк не полез в карман за словом. Остановившись и разбухая на моих глазах, он процедил, сквозь зубы:

– Знаешь что? Пошел бы ты к себе – в зоопарк! Мечтательным кенгуру нечего шляться по улицам!

Я понял, что передо мной весьма квалифицированный мастер перебранки. И все‑таки, несмотря на всю мою подавленность, я должен был позаботиться о своей чести.

– Топай, топай, псих несчастный, недоносок семимесячный, – сказал я и благословил его жестом.

Но он не внял моим словам.

– Пусть тебе впрыснут бетон в мозги, идиот морщинистый, болван собачий! – продолжал он лаять.

Я обозвал его плоскостопым декадентом; он меня – вылинявшим какаду; я его – безработным мойщиком трупов. Тогда, уже с некоторым уважением, он охарактеризовал меня как бычью голову, пораженную раком, я же его – чтобы окончательно доконать – как ходячее кладбище бифштексов. И вот тут он просиял.

– „Ходячее кладбище бифштексов" – это здорово! – сказал он. – Такого еще не слышал. Включу в свой репертуар! До встречи…

Он вежливо приподнял шляпу, и мы расстались, преисполненные уважения друг к другу».

Автор обошелся словами, которые встречаются в словаре, он лишь комбинировал их так, чтобы получилась не матерная ругань: «декадент» + «плоскостопый» = приличное ругательство.

Старший научный сотрудник Российского института культурологии РАН Леонид Александрович Китаев‑Смык отмечает следующие причины использования мата в речи представителей разных социальных слоев современного общества:

1. Адаптивное действие мата проявляется при стрессе, особенно в закрытых мужских сообществах: в тюрьмах, в казармах.

2. В рабочей среде мат бытует:

а) как средство эмоционально‑эротического усиления значимости речи;

б) для опознания «своего» человека;

в) для утверждения командной роли;

г) чтобы снять усталость и стресс;

д) как фольклорное, творческое развлечение.

3. В подростковом возрасте и у инфантилизированной молодёжи мат может сопровождать, маркировать пробуждающуюся, неудовлетворённую сексуальность.

4. В интеллигентной среде массовое увлечение матерной речью – признак стресса из‑за политического и экономического давления. Мат интеллектуалов – это ещё и проявление деградации словесности и культурных традиций.

5. Во властных элитах командный мат – это отголоски зоологических способов гомосексуального подавления соперников.

А вот В.И. Жельвис выделяет несколько функций матерной речи, этот список далеко не исчерпывающий, однако можно понять, для чего люди ругаются и каковы шансы избежать ругани в той или иной ситуации. Нецензурную брань используют:

□ как «дуэльное» средство;

□ для самоуничижения;

□ чтобы представить себя «человеком без предрассудков»;

□ реализация «элитарности культурной позиции через её отрицание»;

□ для привлечения внимания;

□ для самоподбадривания;

□ как бунт;

□ как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному;

□ как средство понижения социального статуса адресата;

□ как средство установления контакта между равными людьми;

□ как средство дружеского подтрунивания или подбадривания;

□ как средство вербальной агрессии;

□ деление на разрешенные и неразрешенные группы;

□ как междометие.

Те, кто не понял, какая прелесть эти альтернативные культуры и «олбанский» язык, еще помнят, что ругаться матом нельзя, это прививалось с детства, и настоящим подвигом было назвать кого‑то «дураком» или «заразой», а ведь это – самые безобидные ругательства, если проследить их этимологию. Сейчас мы ругаемся словами, которые, изначально, не считались бранными. Например, «стервой», согласно словарю В. Даля, называли дохлую скотину, и только со временем так стали называть роковых женщин. Может, слово дам и не обижает, они его комплиментом считают, но он с душком.

Шестьсот лет назад во французских Альпах на местном диалекте слово «crétin»  от искаженного франц. «chrétien»)  значило – «христианин». Это со временем, когда врачи заметили, что в горной местности воде не хватает йода и у местных жителей наблюдается нарушение деятельности щитовидной железы со всеми известными последствиями, светила науки дали заболеванию название «кретинизм».

На Руси деревянных или каменных языческих идолов называли «болванами». Бытует мнение что слово «болван» пришло в нашу речь из тюркского языка. Поскольку идолы были грубо сделаны, то можно сказать, что слово «болван» применимо к глупому, неотесанному человеку.

В документах XV–XVII веков слово «дурак» встречается в качестве имени знатных людей: «Князь Федор Семенович Дурак Кемский», «московский дьяк Дурак Мишурин», «Князь Иван Иванович Бородатый Дурак Засекин». Слово «дурак» часто использовалось в качестве второго нецерковного имени, его давали, чтобы обмануть духов (все‑таки, Русь долго оставалась языческой). И только в XVIII веке «дурак» превращается в обидное ругательство.

Латинское слово «idiota»  означает «невежда», «неуч», «тупица». Римляне, вообще, были педантами даже в речи, немцам такое и не снилось. А вот в Древней Греции идиотами («идиотэс») называли тех, кто уклонялся от участия в политике, как нынче уклоняются от службы в армии. Идиоты не ходили на собрания, их не уважали социально ориентированные граждане и считали невежественными людьми, ведь греки очень ответственно относились к общественной и политической жизни.

«Мымрой» мы называем персону нелюдимую, серую, скучную и угрюмую. Раньше так называли необщительных домоседов, а в коми‑пермяцком языке «мымра» означает «угрюмый».

Слова «мразь» и «отморозки» родственники слова «мерзавец», так называли бесчувственного, малоэмоционального, бесчеловечного, черствого человека, неприятного до тошноты типа.

В XIX веке в России действовал рекрутский набор, и тогда «негодяями» называли тех, кто не годен к строевой службе, оскорблением это слово не считалось. Зато теперь оно является пусть и несильным, но ругательством для негодного человека.

– Разрешите просить вашей руки, – с порога заявил гардемарин.

– Каков наглец! – Возмутилась мать девушки, плотно кутаясь в накидку.

Дама подразумевала, что визитер появился внезапно. В русском языке это слово значило «стремительно, запальчиво, внезапно», например, наглой, т. е. быстрой, могла быть смерть, насильственная гибель. А в современной речи наглецом называют бесстыдного дерзкого человека.

Поручик Ржевский – известный пошляк, именно его образ всплывает в нашей памяти, стоит нам только услышать слово «пошляк». Но и оно не всегда было ругательным. До XVII века оно употреблялось для обозначения всего привычного и традиционного, обусловленного обычаями. Но с началом Петровских реформ и открытием «окна» в Европу, всему пошлому настал конец, борьба с обычаями привела к тому, что слово «пошлый» приобрело значение – отсталый, некультурный, простоватый, постылый.

Слово «зараза» до середины XVIII века считалось комплиментом, так называли своих дам сердца светские поклонники Слово «заразить» употреблялось не только в медицинском контексте, оно являлось синонимом слова «сразить», и выражение «заразная женщина» с определенными оговорками можно считать похожим на современное – «роковая женщина». Под действием времени слово «зараза» стало оскорбительным (не без помощи церкви, которая считала зараз – рассадником соблазна), а потом превратилось в медицинский термин.

В польском языке слово «подлец» применялось к людям простым и незнатным по происхождению.

В русском языке есть выражение: «Бог шельму метит», т. е. обманщика и пройдоху. «Шельма» и «шельмец» – слова немецкие, так называли самозванцев, всех, выдававших себя за других людей.

Русские крестьяне французов, поедавших конину во время отступления Наполеона, называли «шваль», т. е. отребье. Хотя французское слово cheval  переводится как «лошадь», а «шевалье» – рыцарь, всадник. В общем, слова и реальность сыграли с французами злую шутку. Когда непобедимая армия Наполеона отступала, голодая и замерзая, французы жалостно просили у местных жителей хоть что‑то поесть и хоть какую‑то одежду. Солдаты обращались к русским «cher ami»  (дорогой друг). Не долго думая, крестьяне назвали проигравших «шаромыжниками». А те из французов, кто до Франции так и не дошел, оказались в плену, пристроились в дома русских дворян учителями, гувернерами или руководителями крепостных театров. Когда на «кастинг» приходили крестьяне, распорядители, если не видели в претенденте особых талантов, говорили «chantra pas»,  т. е. – к пению не годен. Так появилось слово «шантрапа».

Это лишь немногие слова, которые можно ограниченно употреблять в своей речи. На помощь тем, кто хочет освоить «культурное хамство», приходят сборники крылатых выражений, жизнеописания известных остряков, классические произведения и кино. Немало интересных выражений сохранила история. «Хватит подкатывать с этими трусами на колесах!» – возмущается сотрудник в офисе, когда к нему в очередной раз подходит коллега с навязчивым предложением. Воображение сразу рисует кружевные подштанники на колесиках, но все намного прозаичнее. Во‑первых, сотрудник в офисе не очень блещет культурой речи, так как в этом фразеологизме употребляют слово «турусы». Во‑вторых, писатель П.И. Кеппен полагает, что слово «турусы» обязано своим появлением древнерусским осадным башням на колесах, их называли или «та‑расы» или «туры». Рассказы о башнях на колесах считали выдумкой, поэтому выражения «подъезжать с турусами», «подпускать турусы» и «разводить турусы на колесах» означают навязывание вздорных идей и обещаний.

Фразу «мы в такой ж…» прекрасно иллюстрирует красивое выражение «наше положение хуже губернаторского». История выражения очень интересная: в 1800 году в Костромской области было совершено ограбление почты, и Павел I распорядился о возмещении убытков костромским губернатором. На этом дело не закончилось, царь приказал сенату оповестить других губернаторов: «Если где такое разграбление случится, то управляющие теми губерниями будут за оное отвечать их имением…». Губернаторы приуныли: ведь даже полиция не могла охранять почту, потому что всячески покровительствовала грабителям и была в доле. Вот так положение губернаторов стало незавидным.

Если вы скажете «Это просто, как колумбово яйцо», то не употребите некрасивое выражение «Как два пальца обосс… об асфальт». Согласно преданию, на одном из званых ужинов присутствовал Христофор Колумб, и кто‑то из гостей, не подумав, сказал, что мореплаватель не совершил особого открытия для европейцев, ведь любой, кто упорно плыл бы на корабле по Атлантическому океану на запад от Испании, мог открыть новые земли. Колумб протянул скептику вареное яйцо и предложил поставить это яйцо на столе. Скептику это не удалось. Тогда Колумб предложил другим попробовать свои силы, но и остальные сдались, предложив открывателю Америки самому выполнить свое задание. Колумб разбил низ яйца и поставил его на стол. Гости зашумели: «Так и мы можем!». Колумб лишь усмехнулся: «Что ж вы так не сделали?». С тех пор остроумное простое решение трудной задачи или простой выход из сложной ситуации стали называть «колумбовым яйцом».

– Киньте в него яблоко раздора! – подстрекают иногда толпу те, кому не нравится оратор или член компании, который говорит глупости с умным видом. Фраза сочетает в себе выражения «яблоко раздора» и «кинуть камень».

Если вы хотите что‑то настойчиво напомнить, то действуйте, как римский сенатор Марк Порций Катон: о чем бы он ни говорил на публике, он всегда говорил в конце своей речи: «А кроме того, я полагаю, что Карфаген не должен существовать». В некоторых источниках встречается такая фраза – «А кроме того, я утверждаю, что Карфаген должен быть разрушен». Чем спокойнее и монотоннее вы говорите, тем больше шанс быть услышанным.

О безвыходном положении можно сказать «Держу волка за уши». Такова латинская поговорка, значит то же, что и «За нами пришел песец».

Перед сдачей государственных экзаменов студенты приветствуют декана или преподавателя знаменитой фразой римских гладиаторов, адресованной императору: «Здравствуй, Цезарь, император, идущие на смерть, приветствуют тебя».

Когда вам говорят «губу раскатал/раскатала», «рискуешь» или «много хочешь», смело отвечайте «или Цезарь, или ничто» (русское «или пан или пропал»). Таков был девиз римского императора Калигулы, который объяснял свою неумеренную расточительность тем, что «жить надо либо во всем себе отказывая, либо по‑цезарски».

Наблюдая за самодурством человека, отдающего неправильные указания, действующего в ущерб себе, можно сказать не «дурак», а витиевато: «Меньшим безумием было бы носить в лес дрова». Именно такие слова написал Гораций в своем произведении «Сатиры».

Если ситуация выходит из‑под контроля и появляются неадекватные настроения, можно сказать словами Горация: «Давайте безумствовать там, где это уместно». Поводов для этой фразы масса, только присмотритесь.

«Юпитер, ты сердишься, значит, ты не прав» – шутливый ответ тому, кто излишне горячится в споре, показывая тем самым, что, помимо эмоций, у него нет никаких доказательств правоты. Фраза встречается в сатире древнегреческого писателя Лукиана и принадлежит Прометею, которого Зевс пытался убедить принять нужно решение, схватившись за молнию.

Когда студенты начинают отчаянно спорить о том, чего не знают или не понимают, некоторые преподаватели, протирая очки, говорят: «Прошу внимания, среди нас интеллектуал. Даю вам слово – выскажитесь».