Речь пойдет о путанице вокруг слов «скульптура», «статуя», «монумент» и «памятник». Передо
мной лежит конверт, изданный Министерством связи. На конверте —
под соответствующим изображением — написано: «Ленинград. Аничков мост.
Скульптура Клодта». Рядом — газета, в которой написано: «...в зеленом садике возле скульптуры Льва Николаевича Толстого...» И в том и в другом случае — «скульптура». Так с чьим же именем она связана: изобразителя-ваятеля или изображенного? Ошибка, безусловно, во втором случае. Надо было написать: «возле памятника Льву Николаевичу Толстому».
Скульптура — это (наряду с живописью и графикой) один из видов
изобразительного искусства, осуществляемый мастером, называемым
«скульптором» (по-латыни) или «ваятелем» (по-русски). Статуя —
результат этого творчества, конкретное произведение скульптурного
искусства. В более узком понятии — скульптурное изображение фигуры во
весь рост (в отличие от бюста). Напоминаем, что Пушкин совершенно
правильно назвал свое общеизвестное стихотворение «Царскосельская
статуя», а не «Царскосельская скульптура». Скульптура может быть
декоративной, когда ваятель создает статуи для украшения общественных
зданий, жилищ и парков, и монументальной (от латинского слова «moneo» (монео)
— «напоминаю», когда он создает произ- ведения, посвященные памяти
великого или выдающегося человека, а также подвигу или событию,
достойному памяти потомства (например, памятник «Стерегущему» в
Ленинграде). К сожалению, приходится убеждаться, что слово
«скульптура» в периодической печати вытесняет слова «статуя» и
«памятник», как мы это видели на примере, отмеченном в начале этого
раздела («скульптура Клодта» и «скульптура Толстого»). Итак — «Девушка с разбитым кувшином» — это статуя (скульптура Соколова). «Медный всадник» — это памятник (скульптура Фальконе и Колло). А что же тогда «монумент»? То же слово «памятник», только на латинском языке. Если поэт античного Рима Гораций писал: Exegi monumentum...» («Экзеги монумент<ум>»), то Пушкин, а еще ранее Державин заменили в русской поэзии слово «монумент» русским словом «памятник» и писали: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» (Пушкин) и «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный...» (Державин). Следовательно, повторяем, «монумент» и «памятник» — это абсолютно одно и то же, только на разных языках. Почему
же забытый уже во времена Пушкина «монумент» снова возродился в нашей
печати, иногда превращаясь в «монументальный памятник»?! Непонятно! Что же означает это словосочетание «монументальный памятник»? «Памятный памятник»? Тавтология, бессмыслица! Один читатель, пытаясь спорить, писал: «Не всякий памятник — монумент (грандиозно-величественный)».
Прочитав это, я невольно вспомнил объяснение одного экскурсовода группе
туристов на Дворцовой площади в Ленинграде: «В середине огромная
гранитная колонна, на вершине которой — бронзовый ангел в натуральную
величину...» ___________ ^1 Эта фамилия (Falconet) долго писалась «Фальконет» и склонялась. Так
же, как невозможно определить «натуральную величину ангела», нельзя
установить границу, отделяющую «просто памятник» от
«грандиозно-величественного». Если вопрос только в величине — следует
самым «монументальным» признать памятник королю Виктору-Эммануилу в Риме
— один из величайших по размеру и бездарнейших по художественности
памятников в мире! Что сила искусства не в масштабе — ясно каждому. Но вернемся к вопросу о памятниках с точки зрения «грандиозности». С
этой точки зрения, памятник в г. Пушкине — это «просто памятник», а
памятник в Москве — «монументальный памятник»? Так, что ли? И новый памятник Пушкину па площади Искусств в Ленинграде — «монументальнее» памятника ему же на Пушкинской улице?
А что сказать тогда про огромный памятник, установленный под Лейпцигом в
память «битвы народов» 1813 года? Это, вероятно, «сверхмонументальный»
памятник, и по сравнению с ним многие «монументальные памятники»
превращаются в «просто памятники». Так, что ли? Нет, не так!
Всякое скульптурное изображение, воздвигнутое в память великого или
замечательного события или человека, называется по-русски «памятником», и
заменять это русское слово латинским словом «монумент» или добавлять к
слову «памятник» эпитет «монументальный» — значит злоупотреблять
иностранными словами и создавать тавтологию. А происходит это в силу укоренившейся привычки и уже знакомой нам «инерции речи». |