Воскресенье, 10.11.2024, 05:28


                                                                                                                                                                             УЧИТЕЛЬ     СЛОВЕСНОСТИ
                       


ПОРТФОЛИО УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА   ВРЕМЯ ЧИТАТЬ!  КАК ЧИТАТЬ КНИГИ  ДОКЛАД УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА    ВОПРОС ЭКСПЕРТУ

МЕНЮ САЙТА
МЕТОДИЧЕСКАЯ КОПИЛКА
НОВЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ СТАНДАРТ

ПРАВИЛА РУССКОГО ЯЗЫКА
СЛОВЕСНИКУ НА ЗАМЕТКУ

ИНТЕРЕСНЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК
ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА

ПРОВЕРКА УЧЕБНЫХ ДОСТИЖЕНИЙ

Категории раздела
ЗНАЕМ ЛИ МЫ РУССКИЙ ЯЗЫК? [85]
В МИРЕ СЛОВ [42]
ПРАВИЛЬНО ЛИ МЫ ГОВОРИМ? [58]
КАК ЛУЧШЕ СКАЗАТЬ? [94]
ИСПОЛЬЗУЙТЕ КРЫЛАТЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ, ЗНАЯ ИХ ИСТОРИЮ [41]
А КАК У ВАС ГОВОРЯТ ИЛИ ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ДИАЛЕКТОЛОГИЯ [12]
КОММУНИКАЦИЯ ПО ЗАКОНАМ ЛОГИКИ [56]
ГОВОРИМ ПРАВИЛЬНО ПО СМЫСЛУ ИЛИ ПО ФОРМЕ? [10]
ЗВОНИМ РУСИСТУ? [28]

Главная » Статьи » КРАСИВАЯ И ПРАВИЛЬНАЯ РЕЧЬ » ПРАВИЛЬНО ЛИ МЫ ГОВОРИМ?

Об изменении рода в некоторых словах

Может ли с течением времени меняться род имен существительных в нашем языке?

«Как это так меняться? — спросит недоверчивый читатель. — Чтобы вместо «зеленый дуб» стали вдруг говорить «зеленая дуб»? Не бывает!»Бывает, дорогой читатель...

Вряд ли кто скажет сам или признает правильным такой оборот речи: «Смотрите, какая красивая лебедь!...»

И К. Д. Бальмонт в начале нашего века писал:

«Это плачет лебедь умирающий...»

А между тем Пушкин в «Царе Салтане» писал:

«Лебедь белая плывет...»

Ну, а может ли случиться, что один и тот же поэт признаёт одно и то же слово словом то женского рода, то мужского?

Вы скажете — «нет»?

Посмотрим, дорогой читатель...

В 1814 году юный Пушкин в стихотворении «Воспоминание о Царском Селе» писал:

«...с тополом сплелась младая ива...»

Отсюда явствует, что «топол (ь)» -мужского рода.

Прошло тринадцать лет, и в 1827 году тот же Пушкин в стихотворении «Сто лет минуло, как тевтон...» пишет:

«... Хмель литовских берегов

,Немецкой тополью плененный...»

Здесь «тополь» уже не мужского, а женского рода.

В настоящее время тополь окончательно утвердился в мужском роде. В этом легко убедиться, прочитав почти каждое стихотворение о... Севастополе: к наименованию города-героя братья-поэты очень охотно подбирают «проверенную» рифму «тополь» с каким-нибудь «мужским» эпитетом: «стройный», «высокий», «гордый» и т. д.

Случилось мне на даче услыхать от одного местного жителя и такое: «У меня всякая овощ (ь) растет...» Кстати — и на вывеске «Ленплодоовощ» этот самый «овощ» долго фигурировал с мягким знаком, выдавая этим свой женский род, и только пословица «Всякому овощу свое время» вернула «овощу» его мужское достоинство...

А слово «хвоя»? В словаре Даля на первом месте стоит «хвой». И в рассказе Чехова «Дом с мезонином» читаем: «Сильно, до духоты пахло хвоем». Рассказ написан в 1896 году. Теперь все говорят «хвоя». В словаре Ушакова слова «хвой» вообще нет.

Ну, а какого рода «мозоль»? Можно подумать, что и мужского и женского. Но это не так. Только в неправильном просторечии встретишь: «У меня образовался мозоль». На самом деле слово «мозоль» женского рода, что и подчеркивается устойчивым шутливым выражением «наступить на любимую мозоль»...

Слово «ставня» бытует в речи и в мужском роде: «ставень».

Наряду со словом «туфля» говорят (неправильно) «туфель».

Следует отметить, что иногда род слова может меняться от... профессии говорящего. Мы уже говорили, что от железнодорожника, находящегося на работе, можно услыхать «поезд встал на вторую путь» («путь» в женском роде!), хотя во внеслужебное время он, вероятно, правильно скажет «я выбрал себе жизненный путь...»

Довольно часто в просторечии слово меняет свой род, например, «фамилия» превращается в слово среднего рода «фамилие». (Возможно, что причиной этому всё тот же «закон инерции речи»: слово «фамилия» упоминается обычно в соседстве со словами «имя» и «отчество», а так как эти слова — среднего рода, то и «фамилия» превращается в «фамилие».)

Так же слово «чернила» произносится иногда «чернило»...

Особенно часто меняется род в заимствованных иностранных словах, — при их усвоении не сразу устанавливается, какого же рода они будут в русском языке. Так, например, было со словами «фарса» — «фарс», «апофеоза» — «апофеоз», «метода» — «метод» — и многими другими. Если же слово оканчивается на согласный звук, ему нелегко бывает удержаться в том роде, в каком оно было, когда являлось «иностранцем», так как, например, русские слова, оканчивающиеся на «ь», — обыкновенно женского рода (соль, мель, колыбель и т. п.). Отсюда историческое колебание с родом таких слов, как «портфель», «рояль» и др.

В этом легко убедиться, прочитав «Записки одного молодого человека» Герцена, где сказано: «Правитель канцелярии с портфелью ждет у дверей кабинета; исправник бросает тоскливые взоры на эту портфель»...

Не очень ясен род слова «кофе»: говорят и «вкусный кофе» и «вкусное кофе». Впрочем, чаще в словах, взятых из иностранного языка, род слова «соответствует» русскому окончанию, даже если это окончание появляется только в порядке сокращения. Вот примеры.

Мы говорим «Московский метрополитен», но всегда скажем «московское метро». Мы говорим «наш кинематограф», но «новое кино».

Можно привести и слово (иностранного происхождения, но давно «обрусевшее»), которое исторически прошло через... три рода!

Это слово — «зал», которое ныне почти исключительно употребляется в мужском роде («Колонный зал», «Большой зал Филармонии»), хотя кое-где бытуют еще устаревшие формы «зала» и «зало».

Я помню, как лет пятьдесят тому назад все говорили «санатория» (по аналогии со словами «аудитория», «консерватория», «лаборатория»), а не «санаторий», как гово­рят теперь.

Всего лет тридцать тому назад все говорили «фильма», а не «фильм».

Мне кажется, что примеров достаточно для того, чтобы прийти к выводу: род имен существительных в нашем

языке с течением времени иногда меняется.

* * *

В детстве я был уверен, что «ворон» — это самец, а «ворона» — самка одной и той же птицы. И очень удивился, когда позднее узнал, что существует «ворон-самка» и «ворона-самец» и что это разные птицы, хотя и принадлежащие — наряду с грачами, сороками и галками — к одному семейству.

Вообще в мире животных существует «несправедливость»: если есть «бык» и «корова», «баран» и «овца», «кот» и «кошка», «медведь» и «медведица», «петух» и «курица», «селезень» и «утка» — то почему же «одним родом» обходятся «серна», «тапир», «рысь», «сурок», «крот», «синица», «кукушка», «жаба», «лягушка», «щука» и многие другие?

Это обстоятельство не безразлично... для баснописцев!

Поясню примером.

Великий французский баснописец Жан Лафонтен написал басню «La Cigale et la Fourmi», то есть дословно «Кузнечик и муравей». В оригинале — оба насекомых женского рода. Я помню, как меня в детстве удивила картинка к этой басне во французском издании Лафонтена: кузнечик и муравей были в женских платьях.

Когда великий русский баснописец Крылов перевел (а вернее — переложил) на русский язык эту басню (первоисточник которой — греческая басня в прозе Эзопа), получилась басня «Стрекоза и муравей», то есть персонажи рода женского и рода мужского.

Но бывают и более сложные случаи. Так, мне пришлось отказаться от перевода одной латышской басни, где речь шла о любви жабы к лягушке (жаба на латышском языке — мужского рода).

В заключение этого раздела следует отметить, что в языке охотников и вообще людей, близких к природе, «несправедливость» с «однородностью» некоторых животных исправлена: так, имеются «куропач» и «куропатка», «дрофич» и «дрофа», «олень» и «оленуха» (у самок северного оленя есть даже «собственное» имя «важенка»), «тур» и «турица» и т. д.

А как обстоит дело с «крысой» и «мышью»? Просторечие давно внесло дифференциацию: «крыс» и «крыса», «мыш» и «мышь»...

Последнее различие уже проникло в литературу. Так, в современной басне Сергей Михалков пишет:

«Кот Тимофей — открытая душа —

Коту Василию принес в зубах мыша...»

Любопытно отметить, что кукушка, эта безнравственная птица с поэтическим голосом, всегда «признаётся» самкой. Между тем кукует исключительно самец, а кукушка-самка умеет только кричать «кли-кли-кли-кли»... Так что эта птица, по справедливости, должна носить имя «кукуш». Кстати, в немецком языке «кукушка» («ку-кук») — мужского рода.

(Впрочем, заметим в скобках, вопрос о роде того или иного слова бывает неясным и случайным: достаточно вспомнить, что в том же немецком языке слово «женщина»... среднего рода: «das Weib».)

Однажды на даче я слышал, как маленький мальчик, увидев большую лягушку, заявил: «Это не лягушка, а ля-гуш»!... Надо полагать, что он инстинктом языка хотел восполнить отсутствие мужского рода в слове «лягушка»!...

Категория: ПРАВИЛЬНО ЛИ МЫ ГОВОРИМ? | Добавил: admin (17.07.2013)
Просмотров: 2308 | Теги: лексика русского языка, этимология, русский язык в школе, словарный запас, правильно ли мы говорим, культура речи, орфоэпические нормы | Рейтинг: 5.0/1
ПИСАТЕЛИ И ПОЭТЫ

ДЛЯ ИНТЕРЕСНЫХ УРОКОВ
ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЕ ЗНАНИЯ

КРАСИВАЯ И ПРАВИЛЬНАЯ РЕЧЬ
ПРОБА ПЕРА


Блок "Поделиться"


ЗАНИМАТЕЛЬНЫЕ ЗНАНИЯ

Поиск

Друзья сайта

  • Создать сайт
  • Все для веб-мастера
  • Программы для всех
  • Мир развлечений
  • Лучшие сайты Рунета
  • Кулинарные рецепты

  • Статистика

    Форма входа



    Copyright MyCorp © 2024 
    Яндекс.Метрика Яндекс цитирования Рейтинг@Mail.ru Каталог сайтов и статей iLinks.RU Каталог сайтов Bi0