Если бы птицам присваивали воинские чины, то этому гусю следовало бы
дать адмирала. Все у него было адмиральское: и выправка, и походка, и
тон, каким он разговаривал с прочими деревенскими гусями.
Ходил он важно, обдумывая каждый шаг.
Когда гусь на отмели поднимался в полный рост и размахивал упругими
полутораметровыми крыльями, на воде пробегала серая рябь и шуршали
прибрежные камыши.
Этой весной, как только пообдуло проселки, я собрал свой велосипед и
покатил открывать рыбачий сезон. Когда я проезжал вдоль деревни, Белый
гусь, заметив меня, пригнул шею и с угрожающим шипеньем двинулся
навстречу. Я едва успел отгородиться велосипедом.
— Вот собака! — сказал прибежавший деревенский мальчик. — Другие гуси
как гуси, а этот... Никому прохода не дает. У него сейчас гусята, вот он
и лютует.
— А мать-то их где? — спросил я.
— Гусыню машина переехала. Гусь продолжал шипеть.
— Легкомысленная ты птица! А еще папаша! Нечего сказать, воспитываешь поколение...
Переругиваясь с гусем, я и не заметил, как из-за леса наползла туча. Она
росла, поднималась серо-сизой тяжелой стеной, без просветов, без
трещинки, и медленно и неотвратимо пожирала синеву неба.
Гуси перестали щипать траву, подняли головы.
Я едва успел набросить на себя плащ, как туча прорвалась и обрушилась
холодным косым ливнем. Гуси, растопырив крылья, полегли в траву. Под
ними спрятались выводки.
Вдруг по козырьку кепки что-то жестко стукнуло, и к моим ногам скатилась белая горошина.
Я выглянул из-под плаща. По лугу волочились седые космы града.
Белый гусь сидел, высоко вытянув шею. Град бил его по голове, гусь
вздрагивал и прикрывал глаза. Когда особенно крупная градина попадала в
темя, он сгибал шею и тряс головой.
Туча свирепствовала с нарастающей силой. Казалось, она, как мешок,
распоролась вся, от края и до края. На тропинке в неудержимой пляске
подпрыгивали, отскакивали, сталкивались белые ледяные горошины.
Гуси не выдержали и побежали. То здесь, то там в траве, перемешанной с
градом, мелькали взъерошенные головки гусят, слышался их жалобный
призывный писк. Порой писк внезапно обрывался, и желтый «одуванчик»,
иссеченный градом, поникал в траву.
А гуси все бежали, пригибаясь к земле, тяжелыми глыбами падали с обрыва в
воду и забивались под кусты лозняка. Вслед за ними мелкой галькой в
реку сыпались малыши — те немногие, которые успели добежать.
К моим ногам скатывались уже не круглые горошины, а куски наспех обкатанного льда, которые больно секли меня по спине.
Туча промчалась так же внезапно, как и набежала. Луг, согретый солнцем,
снова зазеленел. В поваленной мокрой траве, будто в сетях, запутались
иссеченные гусята. Они погибли почти все, так и не добежав до воды.
На середине луга никак не растаивала белая кочка. Я подошел ближе. То
был Белый гусь. Он лежал, раскинув могучие крылья и вытянув по траве
шею. По клюву из маленькой ноздри сбегала струйка крови.
Все двенадцать пушистых «одуванчиков», целые и невредимые, толкаясь и
давя друг друга, высыпали наружу. (449 слов) (По Е. И. Носову)
ЗАДАНИЕ:
Перескажите текст подробно.
Придумайте свое название к данному рассказу и обоснуйте его.
Перескажите текст сжато.
Ответьте на вопрос: «Какие мысли и чувства вызывает у вас этот рассказ?» |
![](<img src="http://uchitel-slovesnosti.ru/verx.webp" border="0" alt="" />)
УЧИТЕЛЬ СЛОВЕСНОСТИ
