В последнее время в научной литературе о
Гоголе поставлена проблема отражения в позднем творчестве писателя —
периода второй редакции "Портрета" и второго тома "Мертвых душ" —
традиций житийной литературы. Совершенно очевидно, что эта проблема
достойна пристального внимания и изучения.
Целью данной работы является рассмотрение
элементов житийной традиции в повести, обобщение предыдущих
исследований, посвященных этой теме, и попытка выработки на их основе
целостного взгляда на "Шинель" как на произведение, испытавшее на себе
несомненное влияние агиографического жанра.
В работе был проведен анализ общих
традиций житийного жанра, объединивших житие преподобного Акакия
Синайского и повесть Гоголя "Шинель". Причем, кроме бросающегося в глаза
внешнего сходства судеб св. Акакия и героя Гоголя, были прослежены
основные общие моменты сюжетного развития: послушание, стоическое
терпение, способность выносить разного рода унижения, далее смерть от
несправедливости и — жизнь после смерти.
Работа состоит из Введения, трех глав,
Заключения и библиографии. Первая глава "Из истории создания и
интерпретаций повести "Шинель"" содержит два подраздела: "Акакий
Акакиевич Башмачкин" и "Стилевые и композиционные особенности". В главе
дается обзор предыдущих попыток рассмотрения "Шинели" с точки зрения
житийных традиций, а также излагаются некоторые концепции ее изучения. В
разделе "Акакий Акакиевич Башмачкин" приводится традиционное осмысление
образа Акакия Акакиевича, определяются и аргументируются основные вехи
происходящих с героем изменений, ставших для него роковыми и приведших к
гибели. Краткому анализу "Шинели" с точки зрения стиля и композиции
посвящен раздел "Стилевые и композиционные особенности". Помимо того
осмысляются изменения, произошедшие во второй редакции повести и
превратившие "Повесть о чиновнике, крадущем шинели" в произведение с
элементами агиографического жанра.
Вторая глава — "Элементы агиографического
жанра" — более полно раскрывает заявленную в заглавии тему и
обосновывает житийные традиции в повести посредством анализа
несомненного сходства текста жития св. Акакия и "Шинели".
Многие места в повести прямо
перекликаются с житием св. Акакия, приведенным преподобным Иоанном
Синайским в "Лествице". Такие совпадения не случайны, и не являются лишь
свидетельством внешнего сюжетного заимствования.
Впервые в науку параллель Башмачкин — св.
Акакий ввел голландский ученый Ф. Дриссен. К этой параллели обращались
голландский ученый Ван дер Энг, Шкловский, Макогоненко.
На связь "Шинели" со страданиями сорока Севастийских мучеников было указано в работе финского ученого Э. Пеуранен.
Тема житийных традиций в повести "Шинель"
продолжает интенсивно разрабатываться. В последнее годы появилось
немало новых работ, в которых делаются попытки ее осмысления. Наиболее
полно эта тема раскрывается в статьях Ч. де Лотто "Лествица "Шинели""
(22), Ю.Манна "Карнавал и его окрестности" (48) и книге О. Дилакторской
"Фантастическое в "Петербургских повестях" Н.В.Гоголя" (20).
Гоголь обращается в "Шинели" к самому
процессу порабощения Акакия Акакиевича страстью, проходит с героем по
пути, влекущим его к падению. В этом смысле судьба Акакия Акакиевича
является примером неосмысленного монашества, напрасного расходования
подвижнических дарований.
Интерес к святоотеческой литературе
сопровождал Гоголя всю жизнь. Известны многочисленные выписки из Кормчей
книги, выбранные места из творений св. отцов и учителей Церкви, а также
Церковные песни и каноны. Недавно эти материалы были изданы и стали
доступны исследователям.
В последнее время появились несомненные
доказательство того, что Гоголь был хорошо знаком с "Лествицей"
преподобного Иоанна Синайского и даже делал из нее пространные выписки
под заглавием: "Из книги: "Лествица, возводящая на небо". Таким образом,
наиболее вероятным представляется, что писатель знал житие св. Акакия
по "Лествице".
Заметим, что образ лествицы встречается в
самых ранних гоголевских повестях: "Майской ночи", "Сорочинской
ярмарке", "Страшной мести", в "Главе из исторического романа." О
предстоящей борьбе со "страстями" и восхождении "по скользким ступеням"
лествицы Гоголь упоминает в письме к матери от 24 июля 1829 года.
Следует отметить, что житие святого
Акакия, являющееся одной из основных частей главы "О послушании", судя
по всему было хорошо известно Гоголю и даже собственноручно переписано
им и включено в выписки "Из книги: "Лествица, возводящая на небо."
Таким образом, обретается еще одно подтверждение возможной переклички между образами Акакия Акакиевича и св. Акакия.
Каким же образом произошла трансформация
"Шинели" в повесть с житийным контекстом? Чтобы понять это, следует
обратиться к истории создания повести.
В июле 1839 года, в Мариенбаде, Гоголь
диктует М.П.Погодину первый фрагмент своей будущей "Шинели". Завершается
же повесть, по всей вероятности, в Риме в апреле 1841 года. Впрочем,
вначале, в самое время своего зарождения эта повесть носила другое
название — "Повесть о чиновнике, крадущем шинели". Различия между этой
"Повестью о чиновнике…" и окончательной редакцией "Шинели" огромны.
Происходит переосмысление сюжетного ядра повести. Из повести с
анекдотическим сюжетом "Шинель" перерастает в повесть со сложным и
противоречивым развитием и преломлением человеческой судьбы,
прослеженной не только в этой жизни, но и за ее пределами…
Зачем же Гоголем была предпринята
ориентация на житие? Как житийная литература, наряду с сохранением
памяти о святых подвижниках, предполагала определенное нравственное
воздействие на читателей, так и Гоголь надеется на просветительское
влияние своих книг, должное пробудить человеческое в человеке. Очевидно,
именно поэтому им и была предпринята ориентация на житийный жанр и
использованы некоторые элементы агиографического стиля.
Данная работа не претендует на
исчерпывающе полное решение проблемы даже в рамках заявленной темы.
Новые факты и более глубокий анализ несомненно вскроют глубинные связи
Гоголя и в частности повести "Шинель" с агиографической традицией. |