В стихотворениях Блока, посвященных поэтическому творчеству, часто слышится горькая автоирония. «Друзьям» (1908) – своего рода очерк литературного быта эпохи символизма и психологический портрет поэтов, отдавшихся саморазрушению. Смех, ирония, безверье становятся знамением времени. Поэты живут в угаре богемной жизни, «изверившись в счастье». Но осуждения в стихотворении нет. Как бы то ни было, поэты живут «сложно, трудно и празднично» – трагично, и это их доля, судьба.

Та же тема разрабатывается в стихотворении «Поэты» (1908). Мир поэтов – «печальное болото», обитатели которого посвящают себя «вину и усердным работам». Характерные поэтические образы представлены как штампы: «и косы, и тучки, и век золотой». Для лексики стихотворения характерно демонстративное, эпатирующее смешение поэтического и низкого («под утро их рвало» – «смотрели, как море горело»), точнее, поэтическое здесь возникает в контексте низкого. Но контрасты и противопоставления существуют не только внутри мира поэтов, но и между миром поэтов и «обывательской лужей». Обыватель довольствуется ничтожными житейскими радостями, обыватель вообще «доволен», т. е. его стремления ограниченны, поэту же «мало конституций», мало внешних, укладывающихся в рамки земного существования проявлений жизни. Повторяющийся в зрелой лирике Блока образ смерти под забором (естественный финал неправильно прожитой жизни) отражает представление об обреченности поэта на скитания, бесприютность, отсутствие пристанища для него и в то же время говорит о непричастности поэта обыденному. Кроме того, поэту открывается вселенский смысл того, что с ним происходит. Обе точки зрения – обывательская и поэтическая – контрастно объединены в заключительной строфе стихотворения:

Пускай я умру под забором, как пес,

Пусть жизнь меня в землю втоптала, –

Я верю: то Бог меня снегом занес,

То вьюга меня целовала.

В стихотворении «Художник» (1919) Блок фиксирует момент вдохновенья, передает то, что совершается в поэте, и то, что совершает поэт в миг рождения стиха. Блок обращается к мотивам лирики В.А. Жуковского, к его стихотворению «Невыразимое» (1819), в котором искусство противопоставлено природе, как мертвое живому. У Жуковского искусство силится «в полете удержать» «мысль крилату», остановить движение, дать название «ненареченному» и т. д. В стихотворении Блока этот мотив усилен. Творчество здесь прямо названо убийством, насилием, пленом. Не случайно поэту суждена мучительная скука между порывами вдохновенья – это расплата за насилие над душой жизни. Само же вдохновенье подлинно прекрасно, оно приносит весть из миров иных, запредельных. Метафора вдохновенья – райская птица, метафора рожденного поэтом стиха – «холодная клетка» (Сравните со стихотворением Тютчева «Silentium»). Творческий дар осознается как своего рода проклятье. Публика, однако, счастлива послушать заученные песни райской птицы – ей они кажутся прекрасными. И только поэт, которому дано в экстазе вдохновенья на миг прикоснуться к истинно прекрасному (и невоплотимому), знает, как это далеко от подлинной вселенской жизни.

Сомнения в себе, творческая неудовлетворенность в то же время сознание избранности поэта, исключительности его жребия характерны для лирики Блока в целом. О том, что поэт связует, соединяет миры – здешний и надреальный, что он живет одновременно в двух мирах, Блок написал в заключительном стихотворении цикла «Кармен» (1914). Сражающая красота Кармен и ее отверженность – это следствие ее причастности вселенским стихиям. То, что в земном мире предстает как печаль и радость, счастье и измены, – в мирах вселенских звучит одной музыкой и является в облике вселенских мистерий. Кармен не может быть ничьей, она подобна пушкинской «беззаконной комете в кругу расчисленных светил», она «сама себе закон».