Вторник, 19.03.2024, 06:51


                                                                                                                                                                             УЧИТЕЛЬ     СЛОВЕСНОСТИ
                       


ПОРТФОЛИО УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА   ВРЕМЯ ЧИТАТЬ!  КАК ЧИТАТЬ КНИГИ  ДОКЛАД УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА    ВОПРОС ЭКСПЕРТУ

МЕНЮ САЙТА
МЕТОДИЧЕСКАЯ КОПИЛКА
НОВЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ СТАНДАРТ

ПРАВИЛА РУССКОГО ЯЗЫКА
СЛОВЕСНИКУ НА ЗАМЕТКУ

ИНТЕРЕСНЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК
ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА

ПРОВЕРКА УЧЕБНЫХ ДОСТИЖЕНИЙ

Категории раздела
ПРАКТИКУМ "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА XX ВЕКА" 11 КЛАСС [27]
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАНЯТИЯ ПО РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX ВЕКА [22]
ПОДГОТОВКА К ЕГЭ [11]

Главная » Файлы » ПРАКТИКУМ ПО ЛИТЕРАТУРЕ » ПРАКТИКУМ "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА XX ВЕКА" 11 КЛАСС

ВАЛЕРИЙ ЯКОВЛЕВИЧ БРЮСОВ (1873—1924)
13.09.2014, 21:31

      Поэт, прозаик, драматург, переводчик, один из основателей и крупнейших представителей русского символизма. Утверждаемое им новое искусство является, по мнению Брюсова, способом сверхчувственного, не рассудочного познания мира. Отсюда ощущение метафизического одиночества человека, которое в стихах поэта находит выражение в утверждении крайнего индивидуализма, в воспевании власти над человеком судьбы, рока. Искусство для него «философично, мистично, если хотите, религиозно», но со временем это представление сменяется другим, появляется внимание к реальности, к житейским переживаниям и даже к злобе дня. Круг интересов, поисков в самых разных областях знаний Брюсова необычайно широк: человек энциклопедически образованный, отличавшийся удивительным трудолюбием и целеустремленностью, он осваивает опыт всей мировой литературы, вместе с тем выступая в роли дерзкого новатора, прокладывающего в русской поэзии новые пути.

      Искусство «...сознательно предается своему высшему и единственному назначению: быть познанием мира, вне рассудочных форм, вне мышления по причинности. Не мешайте же новому искусству в его, как иной раз может показаться, бесполезной и чуждой современных нужд задаче. Вы мерите пользу и современность слишком малыми мерами. Польза человечества — вместе с тем и наша личная польза. Все мы живем в вечности. Те вопросы бытия, разрешить которые может искусство, — никогда не перестают быть злободневными. Искусство, может быть, величайшая сила, которой владеет человечество. <...> Пусть же современные художники сознательно куют свои создания в виде ключей тайн, в виде мистических ключей, растворяющих человечеству двери из его „голубой тюрьмы" к вечной свободе».

В. Брюсов. Ключи тайн, 1904

      «В лучших (неурбанических) стихотворениях Брюсова никогда не устареет черта, делающая его самым последовательным и умелым из всех русских символистов. Это мужественный подход к теме, полная власть над ней, — умение извлечь из нее все, что она может и должна дать, исчерпать ее до конца, найти для нее правильный и емкий строфический сосуд. <...> Брюсов научил русских поэтов уважать тему как таковую. Есть чему поучиться и в последних его книгах — „Далях" и „Последних мечтах". Здесь он дает образцы емкости стиха и удивительного расположения богатых смыслом, разнообразных слов в скупо отмеренном пространстве».
О. Мандельштам. Буря и натиск, 1923

      «Поэт ли Брюсов?.. Да, но не Божьей милостью. Стихотворец, творец стихов и, что гораздо важнее, творец творца в себе. Не евангельский человек, не зарывший своего таланта в землю, — человек, волей своей из земли его вынудивший. Нечто создавший из ничто.
Вперед, мечта, мой верный вол!

      О, не случайно, не для рифмы этот клич, более похожий на вздох. Если Брюсов был когда-нибудь правдив — до дна, то именно в этом вздохе. Из сил, из жил, как вол, — что это, труд поэта? Нет, мечта его! Вдохновение + воловий труд, вот поэт, воловий труд + воловий труд, вот Брюсов: вол, везущий воз. Этот вол не лишен величия».
М. Цветаева. Герой труда, 1925

      Мысль о «глубокой рассудочной стихии» (В. Жирмунский), свойственной стихам Брюсова, настойчиво повторяется при упоминании его имени. «Рассудочная культура заставляет Брюсова мечтать о классической форме, по существу чуждой его романтическому искусству. Среди русских символистов он первый заговорил о Пушкине и посвятил себя исследованию Пушкина. Но стихи Брюсова обнаруживают органическое отталкивание от Пушкина, и рассудочная стихия в них выступает художественно непретворенной...»
В. Жирмунский. Валерий Брюсов и наследие Пушкина:
Опыт сравнительно-стилистического исследования, 1916—1922

      «Борясь против усталого стиха, широко соединяя разные и противоречивые традиции, стих Брюсова, совершив свою эволюционную роль, неизбежно оборачивается к нам своей другой стороной и кажется по той же причине усталым, переобремененным стиховой культурой и поэтому голым.
      Свою исторически оправданную позицию Брюсов ясно сознавал и закрепил в своих стихах. Он сделал принцип своего творчества своей темой, и так как принцип этот заключался в переводе слова из области сглаженных эмоций в область нарочито интеллектуальную и в перекрещивании противоречивых традиций, то тема оказывалась заранее парадоксальной».
Ю. Тынянов. Валерий Брюсов, 1924

      «В стихах Брюсова вместо живого образа нередко позвякивает схема, появляется наглядная, но рационалистически созданная образная конструкция, вместо лирического движения — „изложенность". Поэтическое переживание, как единство чувственного восприятия и мысли, иногда заменяется логической формулой, лишенной внутреннего лирического дыхания. Поэтому образы Брюсова часто оказываются недовоплощенными, стихи его — живущими своим „открытием", своим „заданием", своим поэтическим „чертежом" в большей мере, чем конкретно достигнутыми результатами, тем творческим осуществлением, которое превращает стихи в факт искусства, действенного, заражающего, связанного с людьми „по прямому проводу"».
Д. Максимов. Валерий Брюсов. Поэзия и позиция, 1969

      «Мало доверяя „небесам" и „мировому духу", Брюсов возлагал все надежды на человека, на его всепобеждающий разум. Создания прекрасной жизни на земле Брюсов ждал не от явления в мир Прекрасной Дамы, Христа, каких-либо „потусторонних" сил, а в результате преобразующей творческой деятельности человека. В противовес христианскому спиритуализму, бесплотной духовности Брюсов отстаивал ценность „земного", полноту человеческого бытия. <...>
      Утверждение героического, прекрасного в человеке и в жизни осуществлялось Брюсовым посредством образов, в значительной мере абстрактных, отвлеченных от всей полноты конкретности, от обыденного, „прозаического", „низкого". Другая черта, характерная для „неоклассика" Брюсова, — это рационалистическая тенденция, проникающая его поэзию».
Б. Михайловский. Символизм, 1971

Задание 1

      1. Почему даже высокие оценки поэта в критике почти всегда сопровождаются оговорками? Какие упреки и почему адресуются Брюсову?
      2. Чем определяется роль Брюсова в истории русской поэзии?
      3. Как определяется Брюсовым назначение поэта и поэзии?

Антоний

Ты на закатном небосклоне
Былых, торжественных времен,
Как исполин стоишь, Антоний,
Как яркий, незабвенный сон.

Когда вершились судьбы мира
Среди вспененных боем струй, —
Венец и пурпур триумвира
Ты променял на поцелуй.


Боролись за народ трибуны,
И императоры — за власть,
Но ты, прекрасный, вечно юный,
Один алтарь поставил — страсть.

Когда одна черта делила
В веках величье и позор, —
Ты повернул свое кормило,
Чтоб раз взглянуть в желанный взор.


Победный лавр, и скиптр вселенной,
И ратей пролитую кровь
Ты бросил на весы, надменный,
И перевесила любовь!

Как нимб, Любовь, твое сиянье
Над всеми, кто погиб, любя!
Блажен, кто ведал посмеянье,
И стыд, и гибель — за тебя!

О, дай мне жребий тот же вынуть
И в час, когда не кончен бой,
Как беглецу, корабль свой кинуть
Вслед за египетской кормой!

Апрель 1905

      Антоний Марк (80—30 гг. до н. э.) — один из триумвиров, разделивших после Цезаря управление всей Римской империей. Влюбленный в египетскую царицу Клеопатру, Антоний большую часть времени проводил с ней в Азии, пренебрегая государственными делами и интересами. В морской битве при Акциуме (31 г. до н. э.), в которой решался вопрос о мировом господстве, Антоний последовал за Клеопатрой, обратившейся в бегство со своими кораблями, и бросил на произвол судьбы свое сухопутное войско.

      «Брюсова притягивает героика и трагическая судьба людей древних цивилизаций, в которой он пытался находить аналогии с судьбой современного человека и современного мира. Поэтому большинство извлеченных Брюсовым на свет образов древнего мира — триумвир Антоний, Александр Македонский, Ассаргадон и многие другие — оживлены сознанием XX века и прежде всего его собственным лиризмом. С наибольшей силой завораживают Брюсова масштабы человеческих страстей, бушевавших в Древнем Риме („количественный принцип"), классическая законченность в проявлениях „римской души", ее трезвость и рационалистическая ясность. Ему близок также „лиризм увядания", ощущение бренности и обреченности могучего Римского государства в период его упадка».

Д. Максимов. Валерий Брюсов, 1969

      «Любовь у него (Брюсова. — Сост.) темная, роковая, разрушительная страсть, подавляющая высшие духовные порывы, заглушающая голос гражданского долга („Антоний", 1905, и др.)».
Д. Михайловский. Символизм, 1971

      «...„Общие идеи" занимают у Брюсова место единственно истинной для него „сверхреальности", образуя особую, как бы параллельную плоскость по отношению к действительной жизни. <...>
      ...Мы легко увидим в „Антонии" именно мысль-страсть с характерными признаками предельной общности и гигантизма. При неизменной „громадности" страсти и всего того, что ради нее отвергается, мы не найдем никаких отражений качественного своеобразия именно данного чувства, его неповторимого субъекта и объекта. Даже в тех немногих случаях, когда призванные для воплощения мысли-страсти исторические персонажи наделяются какими-то характеристиками, они имеют общий, абстрактно-величественный характер: „прекрасный, вечно юный" исполин Антоний, „желанный взор" Клеопатры и т. п. Перед нами — „общая истина", „чувство мира", отвлеченная от его конкретных носителей, и в этом смысле „Антоний" вполне вписывается в любовную лирику зрелого Брюсова, где единственным субъектом все более и более становится страсть вообще. <...>
      ...Грандиозная и величественная мысль-страсть, увековеченная мастерством, воплотилась в цельном и стройном словесном сооружении, основными композиционно организующими принципами которого являются нагнетание и антитеза — столь же ораторские, сколь и рационалистические формы поэтического выражения. Поэтому-то они и оказываются столь уместными при воссоздании „общей истины" и „чувства мира"».
М. Гиршман. В. Брюсов. «Антоний», 1973

Задание 2

      1. Чем объясняется обращение Брюсова к истории? Что ищет — и находит — поэт в исторических фактах, явлениях, привлекающих его внимание?
      2. Что в поведении и участи Антония вызывает восхищение поэта?
      3. Проанализируйте композицию стихотворения. Как способствует она реализации основного его смысла, утверждению страсти как неодолимой силы?

Сумерки

Горят электричеством луны
На выгнутых, длинных стеблях;
Звенят телеграфные струны
В незримых и нежных руках.

Круги циферблатов янтарных
Волшебно зажглись над толпой,
И жаждущих плит тротуарных
Коснулся прохладный покой.


Под сетью пленительно зыбкой
Притих отуманенный сквер,
И вечер целует с улыбкой
В глаза — проходящих гетер.


Как тихие звуки клавира —
Далекие ропоты дня...
О сумерки! Милостью мира
Опять упоите меня!

5 мая 1906

      «Луна, стебли, струны, да еще в незримых и нежных руках — что может быть традиционнее? Все дело в том, что эти романсные образы перенесены в другую среду, изъяты из своих привычных связей, чтобы служить метафоризации городского пейзажа. Луны (уже множественное число разрушает привычный образ) оказываются электрическими, струны телеграфными. Волшебно зажигаются не звезды, а циферблаты, прохладный покой коснулся не жаждущей земли, а жаждущих тротуарных плит».

Л. Гинзбург. О лирике, 1964

      «В целом ряде стихотворений Брюсов развивает тему города, стремясь к тому, чтобы наметить общий „музыкальный" фон городского пейзажа, импрессионистически передать его эмоциональную атмосферу. Город обертывается тогда своим ускользающим, призрачным, таинственным лицом. И Брюсов в пределах городской темы получает способность интимно приближаться к вещам и явлениям городской жизни, улавливать их неповторимый лирический „запах", различать их оттенки и полутона».
Д. Максимов. Брюсов. Поэзия и позиция, 1969

Задание 3

      1. В чем своеобразие нарисованной поэтом картины современного города? Сравните ее с той, что нарисована, например, в стихах Блока или Маяковского.
      2. Выделите стилевые средства, с помощью которых реальные детали переводятся в иной, символический план.
      3. Выпишите встречающиеся здесь эпитеты. В чем их специфичность? Какова их роль в реализации смысла стихотворения?
Категория: ПРАКТИКУМ "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА XX ВЕКА" 11 КЛАСС | Добавил: admin | Теги: поэты серебряного века, практикум по литературе в школе, уроки литературы в 11 классе, элективный курс по литературе ХХ в, русская литература ХХ века
Просмотров: 2449 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0
ПИСАТЕЛИ И ПОЭТЫ

ДЛЯ ИНТЕРЕСНЫХ УРОКОВ
ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЕ ЗНАНИЯ

КРАСИВАЯ И ПРАВИЛЬНАЯ РЕЧЬ
ПРОБА ПЕРА


Блок "Поделиться"


ЗАНИМАТЕЛЬНЫЕ ЗНАНИЯ

Поиск

Друзья сайта

  • Создать сайт
  • Все для веб-мастера
  • Программы для всех
  • Мир развлечений
  • Лучшие сайты Рунета
  • Кулинарные рецепты

  • Статистика

    Форма входа



    Copyright MyCorp © 2024 
    Яндекс.Метрика Яндекс цитирования Рейтинг@Mail.ru Каталог сайтов и статей iLinks.RU Каталог сайтов Bi0